Значит, мы теперь конкуренты. Смешно!
– Ні, Ігор. Навіщо це мені?
– А кто?
– Та дівчата! Танюха.
– Понятно, – Семёныч скривился, как будто от боли, и треснул по умывальнику. – Вот сука! Когда эта тварь успокоится!
– Якби не вона, то її…
– Її – не її, а получит!
– Не варто. Тоді Коте зовсім стане погано.
Семёныч вздохнул.
– Ладно, рыжуха, пошли, – он развернулся и зашагал на выход. Обернулся в дверях: – Котя! Пришлю с порошком…
Злата громко сказала: «Дівчат не дратуй!», томно прищурилась и шепнула на ухо, успев укусить за мочку: «До побачення, солодка Міка…»
Я снова осталась одна.
В голове всё звучало: «До побачення, солодка Міка…»
Сладкая? Это она, будто мёд!
Не слишком рассчитывая на обещание Семёныча, я принялась стирать худи.
Мыло с холодной водой стирало не очень. Я придирчиво нюхала худи и тёрла опять.
Порошок бы сюда! Но его отобрали девчонки. Хорошо хоть тепло, и высохнет быстро.
– Кто их дратует… – исковеркала я на русский манер, и устыдилась – Злату подобные вещи бесили.
Рыжуха была «западенкой». Родители всякий раз повторяли: «Это враги, хуже нет!» Странно, что враг оказался значительно лучше друзей.
Злату боялись.