Я с непривычки заехала щёточкой в глаз.
Неужели Семёныч верит, что всё устаканится? Все дружно забудут о трупах, он заживёт так, как прежде, а я поеду в Германию?
Абсурд!
Может, я чего-то не понимаю? Может, деньги и связи решают всё?
Я сопела, высунув язык изо рта. Мне очень хотелось произвести впечатление на взрослого. И вовсе не потому, что так приказал Семёныч.
В комнату заглянула питалка:
– Он ждёт тебя возле клёнов. Прекрасный мужчина!
Белые Иркины шорты болтались, спасал лишь ремень.
Ого! Огромный мужик и красивый. Брови дугой, волевой подбородок. Озорные глаза, в которых светится ум и, вроде бы, сострадание.
– Вот! Это Мика! Знакомьтесь! – питалка заискивающе улыбнулась мужчине, вытерла потные ладони о бёдра. – Что же, не буду мешать!
Мы остались одни. Мужчина сказал: «Ты такая красотка!», и очень по-доброму прищурил глаза.
Красотка? Сердце забилось сильнее.
Мужчина вытянул руку.
– Ганс!
– Мика.
Я пожала протянутую ладонь – крепко, как только смогла, изо всех сил стараясь произвести впечатление. Его ладонь была большая, сухая и тёплая.
– Не думай, я украинец. Просто уехал в Германию, по делам. Так что, я вовсе не Ганс.
Странный мужчина! «Я Ганс, но я вовсе не Ганс! А кто, тебе знать ни к чему!»
Но глаза у него были добрыми, голос мягким, а от рук исходило тепло.
– Присядем? – он показал на скамейку.