До собственного дома Слепцов доехал, что называется, на «автопилоте». Его мучила внутренняя тревога. Надо бы послать всех к чертовой матери и выкинуть дурь из головы, но у него ничего не получалось. Творческие люди мнительны и все воспринимают слишком остро. Предпочитают поглядывать на жизнь со стороны, пропуская события через призму своей фантазии, не затрагивая собственную душу и сердце. Только с холодной головой можно выстроить достойный внимания сюжет. Природная наблюдательность и знание психологии способны создать живых героев. Однако автор всегда должен оставаться в стороне в роли комментатора, но не участника. Интересно копаться в душах собственных персонажей, подобно актерам, скрывающим лицо под гримом. Приятно морочить людям головы, чувствуя над ними могучую власть своего таланта. Лицедейство — удел творческой натуры. Но ты же знаешь, что настанет момент, когда вспыхнет свет в зале и раздадутся аплодисменты. Представление окончено, грим смыт, и все встает на свои места. В романе поставлена точка, и можно о нем забыть. Пора обсасывать новые идеи, лепить характеры и обдумывать сюжетные линии нового творения. Это твоя кухня, в которую никто не лезет. Все, что тебе надо, — тишина, покой и свобода творчества. «Соблюдайте тишину! Идет репетиция!» Только так можно добиться желаемого результата.

Слепцов понял, что из создателя превратился в одного из персонажей, выдуманного не им, а совсем другим автором, строящим сюжет по своим правилам. И он не знал еще, какая роль ему отведена. Эпизод в массовке или главного героя? Он привык сам управлять ситуацией и строить лабиринты. Теперь он превратился в марионетку, и неведомый ему автор очень ловко дергает за ниточки. Он не контролирует ситуацию, и это вызывает в нем протест и негодование. Слепцов злился. Злился сам на себя за собственную беспомощность. У него вырвали поводья из рук.

Единственный способ исправить ситуацию — это перехватить инициативу. Повернуть русло сюжета в другую сторону и отвести удар от себя. Простенькая задача, но трудно решаемая.

На веранде перед входной дверью лежал сверток. Вряд ли кому пришло бы в голову взорвать его таким примитивным способом. Бомбу проще подбросить в машину. Да и смысла нет в его смерти. Ведь от него ни вреда, ни пользы. Сейчас его смерть даже сенсации не сделает. Автор без рекламной подпитки ничего не стоит. Рынок переполнен книжной продукцией. Как никому другому, Слепцову были известно все, что касается пиара, когда из мухи делают слона.

Он поднял сверток и вошел в дом.

Начал он с коньяка. Три рюмки подряд немного согрели душу и тело. Погода стояла отвратительная. На дворе стемнело, сыпала мелкая водяная пыль, в небе висела грязно-серая пелена.

Развернув сверток, он увидел книгу. Самую нежеланную в своей жизни. По коже пробежали мурашки. Автор Павел Слепцов, название «Ангельские глазки». На обложке красовался портрет молодой Галины Приваловой. Расчет точный. По-другому и быть не могло. Название издательства, тираж и типография были замазаны черным фломастером.

В книге лежала записка, — свернутый вдвое лист писчей бумаги. Текст, отпечатанный на принтере, гласил: