У каждой тотемической группы была своя тотемическая пляска, имитировавшая танцы зверей. В ней обычно изображалось тотемное животное. Нередко пляска представляла собой мимический пересказ тотемического мифа о жизни и подвигах тотема. Ее знали только члены данной тотемической группы. Значение тотемических плясок состояло в том, чтобы помочь возрождению тотема. Например, во время церемоний умножения зверя австралийцы исполняли танцы эму, кенгуру, опоссума, орла-сокола и др. Для этого один из участников обряда наряжался животным, передавая его внешний вид условно: например, «ухо» эму вешали на шею, «хребет» кенгуру, сделанный из травы и оплетенный шнуром, прикрепляли не сзади, а спереди и т. п. Вместе с тем поведение исполнителя довольно точно имитировало повадки животного. Так, церемония орла-сокола совершалась следующим образом: участники церемонии, сидя на щитах, означавших гнезда, поднимали и опускали руки, имитируя взмахи крыльев. Потом они соскакивали со щитов и кружились друг возле друга, схватывались и бились головами, взмахивая руками, как крыльями, наскакивая друг на друга, вырывая изо рта «куски мяса» (сделанные из травы, пуха и волосяного шнура), очень талантливо передавая движения и повадки птиц.
Таким образом, тотемизм означает «деление племени на группы, связанные родством по женской и мужской линии, причем каждая из таких групп верит в свое таинственное родство с тем или иным классом материальных предметов — „тотемом“ группы, чаще всего видом животных или растений; связь с тотемом обычно проявляется в запрете убивать его и употреблять в пищу, в вере в происхождение группы от своего тотема, в магических обрядах воздействия на него и пр.»[16].
Австралийцы совершали обрядовые действия, чтобы обеспечить себе средства к существованию и воспроизводству. Однако надо учитывать, что в церемониях умножения тотема и тотемических плясках проглядывают также целесообразные, подготовительные к охоте действия.
Возникновение тотемизма, наиболее древней формы почитания животных, ученые относят к самым ранним ступеням развития человеческого общества. Тотемизмом принято называть веру в родство определенной группы людей с тем или иным видом животных, растений, насекомых и т. п., а также связанные с ней обряды и церемонии.
У разных народов тотемизм был развит в различных формах. Наиболее распространенная форма австралийского тотемизма — родовой (клановый) тотемизм. В этой форме он встречается и у большинства других народов. Тотемические группы австралийцев, или кланы (по терминологии зарубежных ученых), представляли собой родовые объединения, роды в их ранней форме[17]. Члены рода вели свое происхождение от одного тотема.
В прошлом у австралийцев существовал тотемизм фратрий[18], которые в XIX в. у них почти не сохранились, известны лишь их пережитки, например названия фратриальных объединений — Белый какаду и Черный какаду, Клинохвостый орел и Ворон, Кенгуру и Эму. Следы фратриального тотемизма у австралийцев в XIX в. сохранялись также в мифах. У других народов фратриальный тотемизм был представлен в форме почитания тотемов фратрий. Примером является культ медведя у обских угров. В прошлом медведь считался у них предком фратрии Пор; предком другой фратрии, Мощ, была зайчиха. В честь фратриальных предков устраивались празднества с танцами зверей. Позднее культ медведя превратился в общеплеменной. Индейское племя тлинкитов (северо-западное побережье Северной Америки) делилось на две фратрии — Волка и Ворона. В состав фратрии Ворона входили роды Ворона, Лягушки, Гуся, Филина, Семги, Морского льва; фратрию Волка составляли роды Волка, Медведя, Орла, Акулы, Пингвина и Кита. На родовых и фратриальных празднествах исполнялись пляски в честь родоначальников родов и фратрий.
У отдельных племен был развит индивидуальный тотемизм, возникновение которого исследователи относят к недавнему времени. Личные, или индивидуальные, тотемы давались не всем, а лишь мужчинам (иногда — только знахарям и вождям), и нередко в дополнение к родовому тотему. Личный тотем человек получал либо во время сновидения, либо путем гадания. Австралийцы приобретали личный тотем во время сновидения. Каждый австралиец верил в то, что душа человека во время сна может покинуть тело и принять другой облик. Большинство австралийцев наследовали родовой тотем своей матери. Но некоторые из них (это явление было известно не во всех тотемических группах) имели еще и личный тотем, который они приобретали, увидев себя во сне превращенными в какое-либо животное. У некоторых племен Полинезии, например на островах Самоа, тотем назначался новорожденному во время гадания. Для этого окружающие роженицу люди чертили на полу изображения животных, птиц или предметов, считавшихся священными. Животное, при изображении или упоминании которого появлялся ребенок, считалось его личным тотемом и покровительствовало ему.
У австралийского племени аранда тотем не наследовался, а определялся по месту его предполагаемого зачатия вблизи «тотемического центра». У одних племен личные, или индивидуальные, тотемы дополняли родовые, у других заменяли их. Ученые считают это свидетельством разложения тотемизма, так как для него характерны коллективные отношения с тотемом, а не индивидуальные.
Лишь у отдельных племен австралийцев был известен тотемизм брачных классов[19].
Только у очень немногих австралийских племен существовал половой тотемизм. Сущность его состояла в том, что у мужчин и женщин определенной группы были свои особые тотемы (чаще всего птицы или летучие мыши), в родство с которыми они верили. Например, у мужчин племени курнаи тотемом была птица крапивник, у женщин — птица синешейка. Происхождение полового тотемизма не совсем ясно. С половым тотемизмом был связан любопытный обычай: мужчины и женщины поддразнивали друг друга, убивая чужой тотем, из-за этого происходили ссоры и драки. Например, у племен лоритья и аранда мужчины поддразнивали женщин, показывая им убитого голубя (тотем женщин). У некоторых племен этот обычай был связан с заключением браков.
К поздним формам развития тотемизма ученые относят и племенной тотемизм, считая его «конечным продуктом развития тотемических верований»[20]. Примеры племенного тотемизма, когда целое племя ведет свое происхождение от какого-либо вида животных, известны у народов с развитым племенным строем — в Африке, на островах Фиджи. У африканских народов встречались племена с тотемическими названиями — Буйвол, Попугай, Дикая кошка, Собака, Пантера, Муравей и др. У бечуанов название племени батлапи переводится как Народ рыбы, бак-хатла — Люди-обезьяны, батау — Народ льва, батсесе — Народ мухи це-це.
И наконец, бытует еще более поздняя форма тотемизма — локальный тотемизм, когда от животного-предка ведет свое происхождение группа людей, связанная не по родству, а лишь территориально. Это уже по существу пережиточная форма тотемизма. Такие группы отмечены в Африке в связи с превращением родовой общины в территориальную (например, у народов Южной Нигерии, Дагомеи, Южной Африки). Локальными тотемами были, очевидно, и животные, которых почитало население египетских номов — территориально-административных единиц.
Возникновение тотемизма ученые представляют себе по-разному. Существует более 50 различных теорий происхождения тотемизма, но до сих пор нельзя сказать, что эта проблема окончательно решена. Тотемизм — это сложное явление.
Некоторые ученые считают, что происхождение тотемизма следует связывать с боязнью животных, особенно хищных. Однако пример Австралии, где животные, являющиеся тотемами, совершенно неопасны для людей, показывает неправильность этой точки зрения. Еще больше в этом убеждает наличие тотемов из области растительного мира и неодушевленных предметов.
Не совсем ясным оказывается вопрос о том, как возникла вера в родство группы людей с тем или иным видом животных, растений. В научной литературе высказывались предположения о том, что каждая охотничья группа имела тотемом тот вид животного, на который преимущественно охотилась и который был основным источником питания группы. В этом случае обряд мбамбиума оказывается церемонией размножения тотема и тем самым умножения пищи данной группы. Основанием для таких выводов послужили, с одной стороны, находки костных остатков в древне-палеолитических стоянках (в них отмечено преобладание костей одного вида животных) и, с другой, мифы австралийских племен, в которых мифические предки свободно охотятся на тотемное животное.
Эта концепция представляется довольно стройной и объясняющей многие стороны тотемизма. Запрет убивать и есть тотемное животное мог возникнуть позднее, с появлением веры в мифических зооморфных предков[21]. Однако и эта, казалось бы убедительная, гипотеза ставит целый ряд вопросов и вызывает некоторые возражения. Первое возражение состоит в том, что утверждение о специализации охотничьего промысла маловероятно. Охотник, особенно первобытный, всегда зависит от ежегодного «урожая» зверя, его миграций; вряд ли он мог позволить себе роскошь охотиться только на один вид животного; его в этом случае ждала бы голодная смерть. К тому же совсем не доказано, что животное, на которого преимущественно охотился палеолитический человек, и было его тотемом. Могло быть как раз наоборот. Второе возражение заключается в том, что к анализу мифов следует подходить очень осторожно, так как известно немало случаев, когда миф не отражал существовавшего в прошлом положения, а объяснял позднейшие изменения в обычаях. Так и австралийские мифы могли рассказывать не о древнейших временах Алчера, когда тотем можно было убивать и употреблять в пищу, а о позднейших нарушениях запрета тотемоядения. И наконец, третье возражение: если принять эту концепцию, то исторический ход развития тотемических воззрений на тотемоядение оказывается не совсем логичным — сначала тотем можно было убивать и употреблять в пищу, потом нельзя, затем опять можно. Гораздо более логичной представляется первичность запрета есть тотем и более позднее появление его частичной отмены при условии выполнения особых обрядов. Кроме того, остается неясным, когда возникли обряды убиения и поедания тотема.
Существует и другая гипотеза происхождения тотемизма, сторонников которой тоже немало. А именно: тотемизм возник тогда, когда человек еще не выделял себя из природы; для него было естественно связывать свое происхождение с животным миром, тем более что сам он произошел от человекообразных обезьян. С этого периода и чрезвычайно долго (вплоть до наших времен) возникает и продолжает бытовать взгляд на животных как на своих родственников — предков или братьев.
Религиозно-мистическое осмысление мира предполагает существование особого, неземного, сверхъестественного мира, наличие неземных сил, которые будто бы господствуют над человеком. С ними человек должен вступать в определенные отношения и, чтобы избежать бед и заслужить их благоволение, совершать определенные церемонии. Поклонения божеству и умилостивления его, характерных для всякой религии, в тотемизме нет. «Для примитивного человека нет никакой пропасти между ним и животным миром, и он рассматривает животных прежде всего как существа, равные ему не только в физическом, но и в духовном и социальном отношении. Окружающий мир населен для него родами, племенами этих живых тварей, с таким же социальным устройством и т. д. Стало быть, к ним и отношение — как к окружающим соседним народам, то мирное, то враждебное, смотря по тому, как проявляется отношение данной породы животных к нему самому. Если животное убивает его сородича, он мстит; если он сам убивает животное, он перед ним извиняется; он беседует с ним, как с человеком, предполагая, что оно умеет говорить и понимает его, и т. д. С другой стороны, в силу своей крайней физической слабости, в силу своей культурной слабости и в силу того, что примитивный человек, совершенно естественно, принимает исключительные инстинкты животных за проявление высшего разума, он некоторых животных не только считает равными себе, но, более того, считает их даже превосходящими себя, существами особого рода, существами, одаренными сверхъестественной силой, и отсюда религиозное отношение к животным»[22].
В этом случае возникновение представлений о родстве с тем или иным животным (в отношении растений, стихий и неодушевленных предметов эти представления могли возникнуть в другое время) можно связывать с возникновением уже на первом этапе развития тотемизма представлений о тотемических предках-животных, которых нельзя убивать и употреблять в пищу. Обряд мбамбиума в этом случае мог иметь значение церемонии размножения рода, так как размножение предка-животного означало и размножение почитающего его рода. В периоды голодовок, в связи с миграциями животных, плохими погодными условиями запреты убивать и употреблять в пищу тотемное животное снимались при условии соблюдения некоторых обрядов, уже, возможно, умилостивительного характера. Впоследствии были созданы также и мифы, в которых рассказывалось о случаях тотемоядения.
При исследовании тотемизма бросается в глаза его основная черта: идея родства не одного человека, а целой группы людей с каким-либо видом животных, растений и пр. О том, как могла возникнуть такая идея, говорит австралийский материал. В родовой общине австралийцев отношения регулировались родством. При этом понятие индивидуального родства у них отсутствовало и было заменено понятием группового родства, связанного с развитием группового брака. Поэтому австралиец постоянно осознавал свое родство не с определенным человеком, а с группой людей (общих «отцов», «матерей», «жен» и т. д.). Любого человека он воспринимал также сквозь призму кровнородственных отношений. Не выделяя себя из природы, австралиец переносил эти кровнородственные отношения людей и на животный мир. Например, австралийское племя камиларои разделялось на тотемические союзы и брачные классы. Эту структуру деления общества они переносили и на окружающий их мир, который, по их представлениям, тоже был разбит на классы: ветер принадлежал к одному тотемическому классу, дождь — к другому и т. д. Весь мир, по представлениям австралийцев, — это одно племя, к одному из подразделений которого принадлежит он сам. Так могла возникнуть идея родства определенной группы людей с тем или иным видом животных.