Я успела сделать всего лишь один глоток вина, когда дверь моих апартаментов открылась: шаги были тяжёлыми и чуть более быстрыми, чем обычно бывают у этого парня.

– Золото, что с настроением? – ещё до того, как он успел войти в гостиную, поинтересовалась я.

– Только что был у Платины. Он оставил Тею у себя на ночь.

– Как и ты меня когда-то оставлял у себя, – откликнулась я, но сама мысленно отметила, что такое поведение действительно не похоже на Платину, и что голос Золота выдаёт странную эмоцию, граничащую с ревностью.

– Он может сделать её своей парой. Подумай об этом, – в считаную секунду переместившись с другого конца комнаты к барной стойке, разделяющей гостиную зону с кухонной, он ловко взял один из пустых бокалов, установленных в филигранной подставке, и плеснул в него порцию вина для себя.

В этот момент я не понимала, но позже увидела истину ясно: это Золото бросил в мою душу семя ревности – сказав слова о том, что Платина может видеть в Тее свою пару, он нарочно воззвал к моей нездоровой зацикленности, чтобы нарушить баланс сил и как бы перевесить чашу весов в свою пользу… Моя зацикленность, конечно, не могла повести себя иначе, кроме как выдать на такое топливо одну лишь болезненную ревность, однако моя природная склонность к трезвости мысли в большинстве случаев сдерживала меня от неконтролируемых импульсов, так что конкретно сегодня Золоту не светило получить от меня желаемый для него результат.

– Скажи, я спас Тею в лабиринте Рудника или мне показалось?

– Спаситель, – в ответ только криво ухмыльнулась я.

– Что ты от неё хотела?

– Лучше скажи, что от неё хотите ты с Платиной?

Мой вопрос попал не в бровь, а в глаз, так что златовласый сразу же предпочёл опустить эту тему. Поняв, что он не собирается отвечать, я взяла свой бокал и, обойдя барную стойку, направилась к дивану. Когда я уже ступила босыми ногами на приятно мягкий ковёр, он нагнал меня с металлической скоростью и встал прямо передо мной.

– Я никогда не говорил этого тебе прямо, но… Ты мне нравишься. Я был бы с тобой, если бы ты не была такой… Ядовитой.

– Куда мне до благородного Золота, – снова криво усмехнулась я, уже обходя золотую гору по направлению к желанному дивану. Это почти смешно: он желает быть со мной, а не я с ним, и при этом он же ставит условие? Не быть ядовитой – ха! Какой странный парень. Уже опускаясь на диван, я продолжила этот пустой разговор: – Я знаю, что ты влюблён в меня с той ночи. Я могла бы воспользоваться твоим положением: разыграть взаимную влюблённость, убедить тебя в ложном, в результате зациклить тебя на себе и, обратив тебя в синицу в моих руках, сама осталась бы журавлём в недосягаемых небесах. Но я не Платина, – мы встретились взглядами, и я непроизвольно, тяжело вздохнула: – Уж лучше посмотрел бы в сторону более досягаемой для тебя цели, нежели я – Франций.

Он уверенно пропустил мимо ушей последнее моё замечание:

– А ведь я был твоим гарантом, – в который раз за прошедшие полтора десятилетия припомнил он.

– Был, – утвердительно кивнула я, сделав очередной глоток вина. – Мог бы стать моим личным героем, если бы тогда ты был заинтересован во мне так, как сейчас ты заинтересован в Тее. Вот только с Теей у тебя ничего не выйдет. И знаешь почему? Потому что ей заинтересован Платина. Ты знаешь хотя бы одну женщину, которая предпочла бы тебя Платине? – стоило мне задать этот вопрос, как у моего собеседника заметно свело скулы. – Не думай, что это яд. И не думай, что не существует такой женщины, которая предпочла бы тебя всем мужчинам мира. Она обязательно или есть, или будет. Но это не я. И не Теа. Быть может, подходящий тебе вариант уже находится рядом с тобой… – я снова попыталась намекнуть на Франций, таким образом от чистого сердца желая незримо помочь той, что ненавидит меня не от менее чистого сердца, однако снова прочла в глазах собеседника глухое безразличие. Я задумалась и в итоге решила задать вопрос, вскользь интересовавший меня почти с самого начала нашего знакомства: – Скажи, что в тебе есть такое, что отталкивает от тебя женщин? Уверена, я – не единственный случай, то есть не первая девушка, которая, несмотря на все твои неоспоримые достоинства, уверенно отводит от тебя взгляд в противоположную сторону. Можешь сказать, в чём причина?

Прежде чем ответить, Золото немного помолчал, явно раздумывая над тем, стоит ли ему давать ответ на этот вопрос – в том, что у него есть ответ, я даже не сомневалась.

За панорамным окном разлилась глубокая ночь, засияли искусственные огни Кар-Хара, моя бесконечная жизнь никуда не спешила, так что я дала ему вдоволь подумать. Я смотрела в окно, и он сам отвёл свой взгляд от меня, когда наконец заговорил:

– В далёком прошлом, до того, как стать Металлом, я был… Маньяком.

Что ж, как раз что-то такое за ним я и подозревала.