– Луиза наконец заснула. Я дала ей снотворное.

– Хорошо…

Поль глянул на часы. Скоро полночь. Он не заметил, как прошло время.

– Я пошла спать, – сказала Коринна.

– Вот и отлично.

Она вздохнула:

– Ты, как всегда, разговорчив. Не хочешь рассказать мне, что происходит? Ты не ел и предпочитаешь читать какую-то книжку, лишь бы не обсуждать этот жуткий день. Я больше не могу, Поль.

Он положил роман рядом с блокнотом и ручкой, которые на всякий случай приготовил на журнальном столике. Его глаза блестели от усталости, но и от своеобразного возбуждения тоже.

– Кое-что происходит, Коринна. Кое-что важное, чего мы ждали двенадцать лет. Я еще не знаю, что именно нам предстоит найти, и, конечно, выдержать это будет тяжело, даже невыносимо, но не исключено, что в результате мы узнаем. Наконец-то…

Она сжала в пальцах ворот халата. Ее взгляд не отрывался от грозового неба на обложке.

– Это как-то связано с тем, что было в шале? С этой книгой?

Он кивнул:

– Жюли когда-нибудь говорила с тобой о писателе, об авторе детективов? О Калебе Траскмане? Он писал необычайно жестокие и странные истории. Убийства, похищения…

Коринна пожала плечами:

– Никогда не слышала. А что?

Поль встал и направился в коридор:

– Идем со мной. Хочу показать тебе одну штуку.

Он молча миновал комнату, где спала Луиза. Потом открыл дверь в комнату Жюли, все эти годы остававшуюся нетронутой. Каждую неделю Коринна стирала здесь пыль, скрупулезно возвращая вещи на свои места. Поль подошел к красивому дубовому книжному шкафу, который Габриэль сделал своими руками. На полках стояло около сотни книг, от Жюля Верна до Стивена Кинга. Он указал на тома в нижнем углу слева:

– У нее было три книги Калеба Траскмана.

Он достал их одну за другой и открыл. В каждой первая страница, та, на которой обычно печаталось название, была вырвана.