– Я видела, но у тебя не было выбора. Не вини себя. Если бы ты не остановила его, он убил бы вас обоих.

– Я не такая, – протянула Сомин руки. Руки той, кто отнял чью-то жизнь. – Я не хочу быть такой.

Хальмони взяла ее за руки. Ладони у нее были теплыми и успокаивающими – именно такими Сомин их и помнила. Сомин поднесла соединенные руки к своей щеке и почувствовала прикосновение тонкой, как бумага, кожи хальмони.

– Мне очень жаль, дитя мое. Но в мире, куда мы волей-неволей попали, жить нелегко. Порой нужно поступиться моралью, если хочешь защитить тех, кто тебе дорог. Включая моего внука.

– Вы видели Джихуна? Вы за ним тоже присматриваете?

Хальмони грустно улыбнулась.

– Я видела его, но прямо сейчас я нужна тебе.

– Он изменился с тех пор, как вы… ушли, – поведала Сомин. – Я беспокоюсь за него.

– Да, я знаю. И потому я вижу, что он в хороших руках. Ты защитница. Ты сделаешь все, чтобы мой Джихуни оставался в безопасности.

– Да, сделаю, – кивнула Сомин.

– Хорошо, но сначала ты должна проснуться.

– Что?

– Просыпайся. – Голос хальмони превратился в эхо. Потом пришла боль. Пульсация в задней части черепа. Сомин низко застонала и открыла глаза. Когда ее зрение прояснилось, она разглядела прихожую в доме Чуну.

Она распростерлась на кафельном полу. Подняв руку к затылку, нащупала шишку, которая пульсировала, если надавить на нее.

Сомин медленно встала и увидела бесчувственное тело Чуну. Дышит ли он еще?

Она наклонилась над ним, но, прежде чем она успела проверить его пульс, Чуну распахнул глаза. Он молниеносно протянул руку и притянул голову Сомин вниз, пока ее лицо не оказалось в нескольких сантиметрах от его.

– Ты спасла мне жизнь, – пробормотал он. – Моя героиня. – Он крепко поцеловал ее. Но не успела Сомин среагировать, как Чуну снова потерял сознание и с глухим стуком уронил голову на пол.

Сомин встала, осторожно ткнув Чуну в ребра носком ботинка.

– Эй, – толкнула она его еще раз. Чуну не двигался.

Она снова толкнула его – так сильно, что это можно было назвать мягким пинком.