— Если ты ее не возбудишь, она ничего не напишет. Даю гарантию. Могу в письменном виде.
— Тебе, конечно, виднее… Не знаю… Как-то дурно это пахнет…
Александр расхохотался:
— Кто бы говорил, Илюша! Хотя, конечно, если ты такой моральный, просто подожди, пока она мне маньяка добьет. Я тебя прошу.
— Начальство
— Короче, договорились?
Илья вздохнул:
— Деньги не пахнут, сказал император Тит Флавий Веспасиан, вводя налог на отхожие места…
— Иди, иди! Хфилософ.
… Когда заместитель очистил кабинет от своего присутствия, шеф неподвижно сидел минуту-другую. Потом ожесточенно наполнил рюмку, пролив половину. Разбавлять не стал. Выпил — одним глотком.
— Глюконат… — с отвращением сказал он. — Глюки… Достали…
Посмотрел на фотографию Марины и добавил:
— У каждого — свой глюконат, дурища ты трахнутая…
Вторник, первая половина дня. ТРАНКВИЛИЗАТОР
…В белом халате (идеально чистом!) главврач выглядел столь же солидно, что и в уличной одежде. При галстуке; под халатом — темная шелковая рубашка. Всё те же очки в металлической оправе. Он не заставил себя долго ждать, пока переодевался в своем кабинете (Марина оставалась в коридоре). Вышел — и произнес бархатным голосом гипнотизера:
— Терпение у вас редкостное, дорогой мой человек. Я бы на вашем месте давно повышибал все стекла. Или головы бы всем пооткусывал.
На секунду Марина остолбенела. Это шутка?
В глазах главврача стояла вселенская скорбь. Очень выразительные у него были глаза, очень цепляющие… Он сморгнул. Краешки губ его дрогнули.
— Не обращайте внимания… Мариночка. После морга непросто переключиться на общение с живыми. Все живые вокруг кажутся ненастоящими, экспонатами из анатомички. Казалось бы, столько лет врачую, должен бы привыкнуть…
— Федор Сергеич! — позвал пациент с фамилией Вечный. — Какие еще будут распоряжения?