«Возможно».

Мы со слезами расцеловались, ван Гроот и я, затем уладили дела.

Я вернул ему деньги за дом и мебель, которые решил оставить Маргарите.

Затем я положил на имя каждого из мальчиков по шесть тысяч франков, оставив за собой проценты до их совершеннолетия.

Наконец, девять тысяч франков я оставил себе, чтобы не быть никому в тягость и оплачивать из своего кармана свой графинчик тафии, рома или арака.

— И вы никогда больше не видели Бюшольд? — спросил я.

— Видел еще раз. Она явилась сообщить мне, что я навек избавился от нее, поскольку она только что вышла замуж за Симона ван Гроота, которого схоронили накануне; старый плут просил положить их рядом. Так что, — добавил папаша Олифус, приканчивая свой последний графин арака, — я избавился от нее в этом и в том мире. По крайней мере, я надеюсь на это.

После этого папаша Олифус разразился своим неповторимым смехом и сполз под стол, откуда вскоре послышался храп, не позволявший усомниться в безмятежности сна, в который погрузилась эта чистая и безупречная душа.

В ту же минуту дверь отворилась и раздался тихий нежный голос. Я повернул голову.

На пороге, держа в руке лампу, стояла Маргарита; голос принадлежал ей.

— Господа, пора отдохнуть, — сказала она. — Позвольте показать вашу комнату. Должно быть, мой бедный отец замучил вас своими рассказами? Но надо быть снисходительными к нему. Еще при жизни нашей бедной матери он шесть лет провел в приюте для сумасшедших в Хорне и вышел оттуда не вполне излечившимся. У него на уме одни глупости и небылицы, особенно когда перепьет, а это с ним часто случается. Но, когда он проснется, разум вернется к нему и он забудет о своих путешествиях в Ост-Индию — путешествиях, которые совершил лишь в воображении.

Мы отправились спать, найдя это объяснение гораздо более убедительным, чем все то, что рассказывал нам папаша Жером Франсуа Олифус.

Назавтра мы хотели с ним проститься, но нам сказали, что он повез пассажира в Ставерен.

Так что мы покинули Монникендам, так и не узнав, кто из них нам солгал — старый беззубый рот папаши Олифуса или свежий хорошенький ротик его дочки Маргариты.

Вот только одно говорило против прелестной хозяйки гостиницы «Морской царь»: еще вчера она объяснялась только знаками, а на следующий день внезапно научилась говорить по-французски и смогла рассказать нам то, что вы прочли выше.

Предоставляю тем, кто путешествовал в Индию, судить о том, видел ли в действительности папаша Олифус те страны, о которых рассказывал нам, а мы в свою очередь рассказали вам, или Мадагаскар, Цейлон, Негомбо, Гоа, Каликут, Манила и Бидондо пригрезились ему в доме для умалишенных в Хорне.