Из раскрытого клюва орла журчал водопад, образовывающий небольшое озерко вокруг камня, который служил птице опорой.

Статуя находилась посреди поросшей пальмами аллеи, сверху накрытой сетью из миллионов крошечных золотистых огоньков.

Да уж, не зря это место считалось одним из самых пафосных в Орлиане!

Я видела, как к ресторану подъезжают богатые экипажи и блестящие фаэтоны, из которых выходят разряженные в пух и прах люди.

Миша прижалась к моей руке, глядя на окружающую обстановку, чуть ли не с суеверным страхом.

Как сама она призналась, до того ей еще не приходилось бывать в таком богатом квартале.

Но путь наш лежал не в сам ресторан, а в красивый особняк, который был расположен рядом и соединен с ним при помощи большой теплицы, заставленной экзотическими цветами.

Именно в этом особняке и проживал мой теперешний дед Сильвестр Лафайет.

Так как «Златой орел» был его детищем, то и поселиться он предпочел рядом с рестораном. Дедуле Сильвестру нравилось держать руку на пульсе. Он мог заявиться на кухню ресторана в любой момент, чтобы лично проконтролировать, как готовится то или иное блюдо.

Работники кухни ресторана боялись его, как огня. Но зато если человек выдерживал эту нелегкую практику в ресторане деда, то затем путь в мир высокой кухни ему был открыт.

Работников «Златого орла» с руками отрывали в других ресторанах, а еще они открывали свои заведения и становились именитыми кулинарными критиками.

Когда я попыталась войти на территорию дома деда, то путь нам с Мишей преградила охрана.

– Мэтр Сильвестр не раздает милостыню!

– Какую еще милостыню? – опешила я. – Вообще-то я его внучка и хочу увидеться с дедом.

– А это кто с тобой, «внучка»? – парень в ливрее брезгливо указал на Мишу. – Проваливайте отсюда подобру-поздорову, нищенки! И не смейте шастать по дворам богатых господ!

Не успела я и слова сказать, как меня и девочку грубо вытеснили за ограду и закрыли ворота.

В принципе, можно понять, что эти ребята меня не узнали – ведь Манон воспитывалась в загородном особняке, а в ресторан дед ее брал по пальцам можно перечесть, сколько раз.

Но нельзя же быть такими грубыми!

Разозлившись, я схватилась за кованую решетку и зашипела от боли – она оказалась горячей – раскаленной, как утюг.

Похоже, лакеи включили магическую защиту.