Измученное сердце волной стекло в пол, ее затрясло. Слишком много потрясений за эти дни, она устала бояться. В какой-то момент Алире показалось, что она просто не выдержит напряжения и упадет.
Но какая-то неведомая сила, собравшаяся внутри в густой, твердый стержень, удержала ее. Жизнь уже рухнула в пропасть. А, значит, она уже на дне. И пройдет все до конца, сохраняя какое может мужество. Чему быть – того не миновать.
А золотой дракон под торжественное пение и славящие его возгласы приземлился на площади. Он был настолько огромен, что занял ее почти целиком. Невероятно яркий золотой вихрь закрутился на его месте – Алира уже знала, что так происходит, когда драконы меняют ипостась, они распадаются на частицы и собираются обратно в другом облике.
Крики смолкли, все замерли, завороженные. Вихрь чаровал, источал благодать и радость.
Вскоре на его месте появился мужчина. Все затаили дыхание – его фигура – высокая и мощная – тоже как будто светилась, одаривала благодатью. И одновременно в ней ощущалась сила, магическая и физическая, равной какой не найти на земле.
Он был невероятно хорош собой. На вид чуть младше средних лет, с точеным, как у всех драконов, лицом, исполненным благородства. Но в его чертах было еще и изящество, тонкость, сплетенная с твердостью. Он был одет в золотой доспех с открытыми руками, такого же цвета штаны облегали стройные сильные ноги. До самого пояса струились прямые золотые волосы.
Вожди, забыв о ссоре, почтительно склонили перед ним головы, так и не поднимаясь с одного колена. А мужчина ослепительно красиво улыбнулся и доброжелательно поманил рукой.
— Подойдите, я хочу знать, что здесь происходит, — музыкально-переливчатым голосом произнес он.
Вот в чем его основная сила, подумала Алира. Не в магии и мощи. Золотой дракон правит, потому что он… чарует. Потому что люди и драконы готовы служить ему просто ради того, чтобы услышать его обволакивающий счастьем голос и узреть его прекрасный облик…
Вожди, как завороженные поднялись на ноги, и пошли к Золотому змею.
— Я ощутил, что происходит нечто неслыханное у любимого мною народа степняков и явился. Я проникну в ваш разум, узнаю истинные ваши мотивы, увижу, что же произошло, и рассужу вас судом драконов.
Он говорил спокойно, почти ласково, но Алира безошибочно ощутила за этой видимой мягкостью стальную жесткость и непреклонность.
Бэрд побледнел, даже издалека Алира заметила это. Срок же почтительно кивнул Золотому змею.
— Мне нечего скрывать, Великий.
— Посмотрим, ¬— ответил дракон и пристально поглядел сначала на Срока, потом на Бэрда. Бэрд же побледнел еще сильнее, его огромное тело напряглось, как перед броском.
— Что же, — совершенно спокойно произнес Золотой змей во всеобщей тишине и снова посмотрел Срока. — Ты достойно держал удар в этой войне. Тобою движут интересы племени, твоего народа. Ты истинно предан ему. Ты проявил верность и своему Истинному вождю. Ты готов был биться на смерть за интересы своего вождя и справедливость. Ты достоин награды, и получишь ее, как только племя подойдет к Золотому городу. Ты же… — Золотой змей чуть нахмурился, как рассердившийся отец при виде шалости сына. — Ты одержал большую победу и стал вождем, но ты не печешься о своем народе. Ты с легкостью променял одно племя на другое, и быть вождем тебе нужно лишь, чтобы обрести вожделенное. Тобой движет лишь жажда обладания, лишь вожделение, лишь гордыня и похоть, алчущие получить недоступную женщину. Ради желаемого, ты готов убивать, разрушать и насиловать. У тебя сердце убийцы. Поэтому я не могу отдать тебе племя. Ты умрешь. Я приговариваю тебя к смерти.
Бэрд стремительно отшатнулся назад, но было уже поздно.
Величественный дракон легко приподнял руку, в ней загорелся золотой огонь. А в следующий миг он тряхнул ладонью, словно бы сбрасывая золотое пламя. Бэрд вспыхнул.
Не было мучительных криков, сжигаемого заживо, не было корчащегося в агонии тела. Он сгорел моментально, золотое пламя поглотило его за миг. Лишь маленькое облачко пепла закружилось и осело на землю.
Внутри Алиры все лопнуло. Она готова была бежать к Золотому змею и целовать ему руки. Сердце расширилось и выдохнуло от облегчения. Слезы потекли по щекам, унося страх, что терзал ее все это время.