– Сам, что ли, не видишь? – повернулся ко мне Порай.

– И давно он у тебя?

– А тебе-то до этого что за дело?

– Дело как раз самое прямое. Насколько я помню, камень этот не так давно по всей Руси искали. А ты в ту пору при Штадене состоял, который за транспорт с каменьями отвечал. И надо ж такому случиться, что все эти рубины, гранаты и прочие вдруг красным дымом развеялись…

– Не суй нос, куда не просят! – жестко оборвал Никита. – Никуда они не развеялись. Или ты думаешь, что оружие, кони и доспехи для Рюриковых людей с неба, аки манна, свалились?

– Если честно, я думаю, что драконью кровь похитил Софьин отец или еще кто из ее близких. А вы, чтобы от них подозрение отвести, дядю моего чуть на дыбу не отправили. Он ведь из-за камешка этого от Ивана сбежал.

– Нашел о чем тужить. Теперь он при Рюрике первый советник, – криво усмехнулся мой собеседник.

Наши пререкания были прерваны самым неожиданным образом.

– Не такая уж она и тяжелая, – крутя в руках шапку Мономаха, объявил Сергей. – Крыжацкий шлемак – и то тяжелее.

С этими словами он водрузил царский венец себе на голову.

– Не сме… – предостерегающе закричал Порай, но было поздно.

Лицо друга мучительно исказилось, как будто голову его сжали раскаленными клещами.

– Ой-й-й! Еханый бабай! – выдохнул он, едва не теряя сознание.

Подскочивший Никита резким движением сорвал «сильнодействующий» головной убор с покрытого испариной чела.

– Куда башку суешь, олух?!

Очевидно, Сергей не слышал этих слов. Он сидел на полу, ощупывая голову руками, точно проверяя, вся ли она в наличии.

– Шо это было?

Я подал ему руку, помогая встать.

– Это я у тебя хотел спросить.

– Улет! Представь, шо тьма-тьмущая людей, зверей, нечисти всякой наперебой горланят тебе на ухо о своих делах и проблемах. Так вот, лучше уж на стреляющей пушке вздремнуть. – Он еще раз ощупал свою ударопрочную голову. – Мозги всмятку!