– На миг, говоришь… – Сергей почесал затылок. – А, была не была! Давай так. Сыграем круг. Твоя возьмет – дам за чепчик подержаться, а нет – ваш кафтан – наш кафтан.

Царский брат недобро зыркнул исподлобья, однако, не вдаваясь в споры, буркнул:

– Сдавай.

– Ой, гляди, без портков останешься, – тасуя колоду, предупредил Сережа.

Я отвернулся, чтобы не видеть привычной уже картины беззастенчивого грабежа, и вновь углубился в мысли о предстоящей схватке с Девлет-Гиреем.

– А, черт! – раздался за спиной ошарашенный голос Лиса.

Я резко повернулся. Карточная колода в панике разбегалась по столу, все больше теряя вид привычных мастей и превращаясь в каких-то странных насекомых.

– Стало быть, вот оно как, – мрачно проговорил Никита, поднимаясь со своего места. – Стало быть, чародейские карты.

– Ой-ой-ой, какие мы нежные, – обиженно бросил мой напарник, разглядывая клочья серой шерсти, оставшиеся в руках. – Сам-то чем лучше? Испортил полезную вещь, а еще обзываешься. Между прочим, если б не эти карты – хрен бы сейчас твой братец на троне сидел!

– Тебе-то откуда ведомо, что он брат мне? – внезапно успокаиваясь, проговорил новоявленный воевода.

– А вот ведомо!

– Ну да ладно, все едино я выиграл, так что шапку давай.

Лис тяжело вздохнул, бросая тоскливый взгляд на внезапно пересохший источник быстрого обогащения, и направился к запертой на висячий замок кладовой. Спустя минуту он вернулся, держа в руках бесценный символ царской власти.

– Хорошая шапочка. Не красная, правда, но тоже ничего. Хотя в морозы наверняка в ней уши мерзнут. На вот, держи, любуйся.

Никита бережно принял из рук моего напарника эксклюзивный головной убор и, поставив шапку на стол, неспешно стал расстегивать кафтан.

– Мужской стриптиз перед короной. Это шо-то новенькое, – не замедлил откомментировать Лис, но Никите до его слов не было дела.

Он снял с груди небольшой бархатный мешочек, в каких обычно носят локоны возлюбленных или же мощи святых. Ни слова не говоря, развязал ладанку и вытряхнул на руку крупный алый камень, переливающийся скрытым внутри огнем, точь-в-точь как те, что горели сейчас на царском венце. В полном молчании он поднес рубин к куполу шапки…

Произошедшее далее, вероятно, озадачило бы самых рьяных сторонников материалистического объяснения чудес. К счастью, мы с Лисом к таковым не относились. Как мне показалось, шапка Мономаха просто выплюнула один из камней, и тот, скатившись на пол, разбился вдребезги. Затем рубин, лежавший на ладони Никиты, поднялся, точно притянутый магнитом, и буквально врос в освободившееся место.

– Драконья кровь, – выдохнул мой напарник. – Вот от чего мои картишки разбежались!

– Постой, – отходя от первоначального удивления, проговорил я. – Это что же, тот самый камень, который пропал много лет назад?