— Эй, парень, — окликнула его валькирия, от которой, как только сейчас сообразил Чистотец, и впрямь пахло ветчиной. Повернувшись, она протянула ему отороченную мехом маску. — Надень вот это, не то Дикси рассердится.

Мотоциклы снова тронулись с места, но теперь без спешки петляли по проулкам и проездам в какой-то промзоне. Наконец деваха остановилась. Раздался скрежет отодвигаемой стальной двери. На него навалилась прохладная тишина с гаражной вонью. Заглушив мотор, деваха велела ему слезать. Он услышал шорох других моторов. Рядом, скрипнув тормозами, остановился еще один байк.

Его начали обыскивать две пары рук. Покрепче сжав в кулаке шарик из слоновой кости, он вынул руку из кармана. Обыск продолжался, одна ладонь задержалась ненадолго на его эрекции. Он услышал щелчок металлоискателя, потом мягкое гудение.

— У нас тут «пассажир», — объявил гортанный женский голос.

— Так я и думала, — ответил другой. Чистотцу показалось, что он доносится с соседнего байка. — Сними его.

Чистец почувствовал слабое покалывание за правым ухом, точно сорвали крохотную болячку.

— Ты знал, что тебе подсадили «жучка»? — спросил властный хрипловатый голос. — Да еще с мониторингом мозговых волн?

— Нет, — честно ответил Чистотец.

— Поймай одного из наших голубей, Дасти, и закрепи устройство на нем, а после отпусти, — приказал голос и снова обратился к Чистотцу. — Прости, но тебе придется раздеться, нам нужно посмотреть, нет ли в твоих вещах еще чего-нибудь. Да, кстати, мы вкололи тебе слабый транквилизатор, чтобы успокоить.

Чистотец испытал большое искушение рассказать им про Ощипывателя Фазанов. На него волнами накатывала паника, но в промежутках между ними интуиция подсказывала, что, невзирая на неловкую в целом ситуацию, ему едва ли грозит опасность.

Когда он снял трусы и остался голым, последовало приглушенное испуганное бормотание. Кто-то заперхал, будто его тошнило, женский голос выдохнул:

— Надо же!

— Повернись, — велел все тот же властный голос.

Он подчинился, и снова повисло почти симфоническое молчание.

— Кого-то он мне напоминает, — прошептала какая-то женщина.

— Да уж, показал так показал, — задумчиво протянул властный голос. — Снимай повязку, слепой мальчик, и постарайся опустить оружие.

Последовали смешки и общий вздох, когда Чистотец осторожно снял отороченную мехом маску и моргнул. Он стоял посреди старого гаража с высоким потолком, смотровыми ямами и гидравлическими домкратами. В усиленные сеткой окна со стальными решетками пробивался бледный отсвет асбестово-голубого неба. С высоты человеческого роста помещение озирал прикрепленный к стене вождь краснокожих в полном головном уборе, под ним красовалась надпись «КИКАПУ МОТОРС».

Вокруг стояли сплошь женщины. На одних были перья, на других меха, на третьих провода, и у всех ритуальные шрамы, пирсинг и странные татуировки. А еще биохирургические модификации. У очень пригожей белой — жесткие костяные отростки на голове, похожие на зарождающиеся рога. У другой — бивни. Но взгляд Чистотца приковала испанка с хвостом. Хвост был голым и блестящим, но выразительным, по тону несколько светлее неприкрытой одеждой кожи. Он торчал из темного хлопчатого стрейч-комбинезона и загибался знаком вопроса.

На раздвижной двери, через которую его сюда привели, имелся логотип: серебряная тачка, из которой вырывалось розовое пламя. На нескольких женщинах были синие комбинезоны механиков с тем же логотипом над сердцем. Одна из тех, кто его обшаривал (в переносице у нее торчала поперечная косточка), махнула ему одеваться. Натягивая свои вещи, Чистотец незаметно опустил в карман белый шарик.

Самая примечательная из всех женщина оказалась почти рядом с ним — это ей принадлежал властный голос. Она сидела на вильчатом погрузчике, таком же розовом, как огонь в тачке. По бокам погрузчика выступали роботизированные клешни, а сзади имелась вращающаяся гидравлическая лебедка. Голова женщины была обрита налысо, если не считать дерна блондинистых волос на макушке. Изящное пенсне только подчеркивало крупные черты мясистого лица. Вся ее одежда состояла из металлической сбруи. Между маленькими грудями, соски которых были проколоты золотыми английскими булавками, висел на золотой цепочке какой-то предмет. Поначалу Чистотец принял его за тыкву, но, присмотревшись внимательнее, понял, что это засушенный скальп — мужской. Обе ее ноги обрывались чуть выше колена, культи скрывались в колпачках из анодированной стали, таких же розовых, как пламя на логотипе. Пошарив на приборной доске погрузчика, она нашла сигару. Симпатичная лесбияночка с личиком озорного пикси дала ей прикурить. Бандерша-калека пыхала сигарой, пока конец не затлел красным, а после выпустила череду колец, которые медленно поплыли к индейцу.