Малена спокойно держала удар. Это ведь правда… вот если бы речь шла об Антоне, было бы хуже.

Когда любишь, совершенно иначе относишься к человеку, нервы словно обнаженные, каких усилий ей стоило спокойствие, проявленное при встрече с матерью Антона — кто бы знал! И эта… мелкая пакость! Подсунутая и одобренная!

Больно!

Чертовски больно, между нами говоря!

Ты можешь быть лучше, умнее, красивее, но для матери любимого человека ты всегда будешь вторым сортом. Если у вас срастется — все равно второй сорт. Просто потому, что ты — не она. Не та девчонка, которую любящая мамочка выбрала и одобрила для своего сына.

А потому…

— Даже если у вас срастется, Ирочка всегда будет третьей в вашем доме, — проницательно припечатала Матильда. И Малена была склонна с ней согласиться.

Что бы она ни сделала, как бы не пласталась, Ирочка всегда будет умнее, красивее, лучше готовить пирог с капустой, чище мыть полы и без заломов гладить рубашки. Даже если слово утюг она слышала только по телевизору. И будет это продолжаться бесконечно.

А ведь Малена прогибаться не станет. Герцогесса — это не просто титул. Это образ жизни и мыслей. Это кровь и плоть, это въедается в подкорку.

Начнутся скандалы, ссоры, потом развод… либо проходить все эти круги ада, либо отрывать Антона от матери, по максимуму ограничивая общение с сыночком.

Непорядочно?

Кто бы спорил…

— Есть и еще один способ. Выдать Иришку замуж, — подсказала Матильда.

— Там Лорену, тут Ирину…

— Я же предлагаю их не убить! Я предлагаю устроить им личную жизнь! Пусть будут счастливы! И подальше, подальше от нас…

— Ты меня не слушаешь?

Малена вернулась в реальность. Она действительно пропустила что-то из слов Антона. Интересно, что?

Пришлось виниться.

— Простите, пожалуйста.

Антон махнул рукой.