У меня засосало под ложечкой. Почему так долго? Что случилось-то? Прошлый забег на родину Айш-нора отнял не больше пяти-шести часов, а этот — сразу четверо суток. Как так-то?

Впрочем, времени подумать уже не оставалось, ведь шаги приблизились — мародеры вышли к пещере. А значит, что сейчас кому-то поплохеет.

— Эт еще чё такое? — послышался удивленный голос бывалого.

Я зажмурился, переходя на магическое зрение и широко распахнул глаза. Ночной лес раскрасился тысячами цветов, а за тушей медведя проглядывались два слабо различимых энергетических контура.

Револьвер сам-собой лег в кристаллическую ладонь, и я вышел из-за своего укрытия, взводя курок.

— А ну-ка замерли, уроды, и рученьки в воздух подняли.

Передо мной стояли, оторопело уставившись на труп гиганта, два мужика. Один — невысокий, светловолосый, с масляным фонарём в руках. Второй — высокий здоровяк с густой окладистой бородой и арбалетом.

Именно он, едва заслышал мой голос, рванулся в сторону вскидывая оружие. Именно его следовало убить в первую очередь.

Громыхнул выстрел, мужика развернуло вбок, и он упал, уронив арбалет и взвыв от боли.

— Беги, дурак! — заорал раненый, поскуливая, и тип с лампой дернулся было, но я выстрелил в дерево рядом с ним.

— Стоять, мудила! Куда это ты собрался?

— Господин, эта, значится…

Договорить он не успел.

Ярость, клекотавшая внутри, требовала выхода, и я, подскочив к нему, со всей силы врезал новенькому с левой по лицу.

Руку пронзила острая боль, что и неудивительно, ведь драться я не умел совершенно, и, наверняка, что-то повредил. Впрочем, новичку было не лучше — он отлетел прямо на медведя и медленно сполз на землю, а я, позволив регенерации приводить кисть в порядок, подскочил к раненому, выбил нож, а после пнул урода в харю, с радостью наблюдая за отлетевшими в сторону зубами. Два или три одним ударом — рекорд, однако.

Тот снова взвыл, но я не дал ему ничего сделать, начав со всей силы избивать ногами.

— Лежи, сука, не смей даже пикнуть без разрешения, ты понял? Понял?! Понял!!!

Удару к десятому тот прохрипел.

— Не бей, не бей, смилуйся.

Я кое-как привел сбившееся дыхание в порядок и спрятал револьвер в кобуру. Кажется, диалог начал налаживаться.