Белл немедленно вызвал по телефону Мак‑Нортона.

— Игра началась, — сказал он.

— Знаю, — ответил полицейский. — Я получил приказ об аресте Гардинга, Мильсома и Гильды Гордон. Гнездышко, конечно, опустело, но мои люди направлены на все вокзалы.

Вместе с Мак‑Нортоном Белл отправился в отель к Китсону.

— Надеюсь, мы не опоздаем с арестом? — спросил Китсон.

— Это будет зависеть от того, какую тактику избрал Гардинг, — ответил Белл. — Он один из тех людей, которые любят все концентрировать на себе. Если вам удастся его схватить, то мы обезглавим всю организацию и предотвратим катастрофу. Рано приходить к каким‑либо выводам, но если события будут развиваться дальше так же, как они развивались до сих пор, то скоро цена на фунт муки дойдет до одного фунта стерлингов.

Кто‑то вошел в комнату без предупреждения. Мак‑Нортон узнал вошедшего и поднялся со своего места.

— Сожалею, что вынужден прервать вашу беседу, — сказал лорд Севингтон. — Я министр иностранных дел, — представился он, — и счел необходимым лично ознакомиться с тем, что происходит. Каковы шансы того, что нам удастся арестовать Гардинга?

— Еще никому не удавалось ускользнуть из этой страны, если его разыскивали, — ответил Мак‑Нортон.

— Если бы вы послушались Белла, он давно бы сидел за решеткой, — сказал министр. — К сожалению, и мы полагали, что все это — одна из тех захватывающих дух историй, к которым питают такую склонность американские репортеры.

— Одно мне неясно, — сказал Китсон. — Какая польза Гардингу от того, что он уничтожит все поля в мире?

— Он и не собирается уничтожать все посевы, — заметил министр. — Посевы Южной Америки, в которых заинтересована поддерживающая его банковская группа, останутся нетронутыми, и они смогут диктовать всему миру хлебные цены. И единственный способ противостоять ему — это попытаться обойтись теми запасами, которые у нас имеются, и дождаться нового урожая, то есть ждать целый год.