Меня эти двое просто не видели. Смотреть на них было почти физически больно. Таким обожанием светились их глаза, не видящие никого, кроме друг на друга…

В этот момент я понял, что проиграл битву, даже не начав ее. Но это не значит, что я сдался.

Я просто буду выжидать, когда мой соперник совершит свою роковую ошибку… Или закончит жизненный путь. В конце концов, у меня для этого впереди целая вечность. 

* * *  

Вампир вылечил Диали от яда. Теперь я мог быть спокоен – ей ничего не угрожало. Вот только сама Диали…

Впервые дни она никого не узнавала. Кроме своего кровососа, разумеется. Даже эльф с шавкой… пардон, оборотнем, остались неузнанными. На всех, кто подходил к ней ближе, чем на пару метров, девушка смотрела исподлобья и крепче прижималась к Сент–Левену, который, к слову, не отходил от нее ни на шаг. И тоже волком смотрел на любого, кто пытался приблизиться к его драгоценной «малышке».

Кстати, не все изменения во внешности вампира, так напугавшие меня в первый раз, сохранились. Чернильная чернота его глаз и крылья исчезли уже на вторые сутки, перестав доводить окружающих (то бишь меня и друзей девушки) до заикания. А вот когти остались. Смотрелось, надо признать, впечатляюще…

Спустя пару дней и он, и Диали наконец–то оттаяли. То есть кровосос перестал вести себя так… зловеще.

У Адиалии тоже все нормализовалось. Первая нездоровая зависимость от Александрия прошла, память восстановилась. Но мне так и не удалось перекинуться с ней и пятью словами – Сент–Левен зорко сторожил свою ненаглядную, подпуская к ней только ворону, да изредка этих двоих парнишек, Даниэля и Рониана, если не ошибаюсь.

Но я подожду…

Тем более, что я, похоже, знаю, как остаться рядом с Диали… И даже кровососу в этом случае придется меня терпеть.

* * * 

Адиалия. 

Пять дней спустя. 

Я взяла у проходящего мимо официанта с подносом бокал легкого вина и вернулась к обсуждению новых веяний моды в столице. Моей собеседницей была молодая баронесса, похоронившая вот уже четвертого мужа, и за это получившая не очень приглядную репутацию черной вдовы. Как хозяйка бала, я должна была обойти всех гостей и уделить им определенное время, чтобы они «не чувствовали себя покинутыми», как наставляла Иля, скучающая сейчас в моих комнатах – ей Алекс запретил даже появляться в бальной зале. Мне он объяснил это, как нежелание еще больше подмочить себе репутацию. Я его, надо сказать, прекрасно понимаю – ведь, где моя ворона, там стопроцентно случается какая–то гадость. С окружающими, разумеется.

Бал устраивался в связи с нашей с Алексом помолвки. Да, да. Скоро мне предстоит уже настоящее замужество. Мой вампир настоял на этом – говорит, иначе я его как мужа все равно не воспринимаю, да и не мешало бы все официально оформить. О том, что мы уже женаты, никто не знает, я даже друзьям не сказала. Пусть привыкают постепенно, а то у них и так шок случился, когда о будущей помолвке узнали. Как, впрочем, и у всех остальных.

Поэтому бал мы открывали, как помолвленная пара. Перед сим событием Алекс заставил меня проштудировать все новости за последние полгода. Политика, мода, искусство, образование – ничто не осталось не учтенным. А все для того, чтобы суметь поддержать разговор. Кроме того, необходимо было наизусть(!) выучить все генеалогическое древо аристократических родов, присутствующих на балу. Одни эльфы чего стоят с их зубодерильными именами! Слава Богам, что их на приеме должно было быть всего несколько.

Я сперва сильно удивилась, когда увидела, что из приглашенных прибыли почти все. А как же репутация моего вампира, спрашивается?

Но Алекс мне объяснил, что страх страхом, но любопытство даже он не перебьет. А тут такое событие – «Великий и Ужасный» собирается жениться! Только ленивый не захотел бы глянуть на сумасшедшую, согласившуюся на такое.

В связи с этим на балу мне оказывали самое пристальное внимание, что не доставляло приятных эмоций. Алекс, чтобы не распугивать гостей, тихо обсуждал что–то с прибывшим илиодорским министром экономики. Кстати, то, что он теперь Демиург, знали очень немногие – Дан с Роном, от которых я отказалась что–либо скрывать, Иля, Кэссандр, да Ладий, которого я называла просто «Рыжик» (он от этого, к слову, просто бесился). Да и слава Богам, новая суть моего вампира редко себя проявляла.