— Сорокалетний мужик.

За всё время нашего разговора я так и не прикоснулся к чаю. Внутри вызревало что-то неприятное. Мне почему-то казалось, что в своём новом теле я заживу яркой насыщенной жизнью. Встречу достойную девушку, попробую создать семью, завести детей...

Всё это — самообман.

Передо мной сидит обычная малолетка, пусть и благородных кровей. Она толком ещё не определилась в жизни, во всём слушается любимого папочку и уж точно не планирует связываться с опасным типом из другого мира. Люди так устроены: их пугает всё непонятное. И теперь я настораживаю девушку, которая ещё недавно готовилась стать моей женой. Если между нами что-то и было, оно развеялось в пыль.

Опять же, не стоит забывать, что у местных аристократок за века выработался определённый тип мышления. Стань женой одарённого, нарожай кучу детишек, чтобы те унаследовали крутые сверхспособности. Терпи, если муж выберет ещё кого-то. Готовься делить любимого человека с другими женщинами.

Мне казалось, я сумею всё это принять, но я — тот, кто есть. Взрослый мужик из другого мира. И у меня есть семья. Дочь, которую я люблю с рождения.

— Нет, — качаю головой.

— Что — нет? — Даша не сразу вникла в мою мысль.

— Никаких пауз. Твой отец не изменит своего решения. А ты меня в общем-то никогда и не любила.

— Витя...

Я поднял палец, призывая к тишине.

— Ты права. Я не Виктор Корсаков. И между нами уже ничего не возникнет. Все эти паузы... детский сад. Поиск вариантов. Чтобы не сжигать старые мосты.

— Хочешь порвать... окончательно?

— Да. Именно этого я и хочу.

Остаток пути мы проделали, не разговаривая друг с другом. Вешенская пила горячий шоколад в буфете, я сидел в носовой части корабля и наблюдал за громоздящимися по берегам реки домами.

Сошёл в Петергофе.

***

— Нравится? — спросил я.

Лиза подошла к панорамному окну, и сегменты разъехались, реагируя на движение. Холодный февральский ветер молниеносно ворвался в гостиную, расшвыряв осколки уюта.

Террасу замело снегом.