Хотелось сказать ему, как мне плохо, заплакать, но максимум, что смогла сделать, — выдавить две сиротливые слезинки, которые скатились по вискам, затерявшись в спутанных волосах.

Я слышала, как Филипп быстро удалился. Не прошло и пяти минут, как он вернулся, подхватил меня и прислонил к себе спиной. Его пальцы аккуратно раздвинули мне губы и что-то вложили в рот. Я ощутила горечь и поморщилась. А потом поняла, что к губам прижимается что-то прохладное.

— Выпей, Фаина, от этого почувствуешь себя лучше.

Я напрягла все силы и заставила себя глотнуть воды из стакана, кое-как протолкнула таблетку в горло. Видно на это ушел остаток сил, потому что я потеряла сознание.

Очнулась я оттого, что меня кто-то одевает. Филипп смешно пыхтел, пытаясь вдеть мою руку во что-то мягкое и пушистое. Увидев, что я открыла глаза, с облегчением перевел дух.

— Слава богу, ты очнулась. Теперь дело пойдет быстрее. Можешь привстать?

— Сейчас попробую, — пробормотала я и очень удивилась, поняв, что могу встать и удерживаться сидя на кровати.

Мои ноги уже были одеты в теплые штаны, и я никак не могла сообразить, что это и зачем? Впрочем, соображала я вообще туго в последнее время.

Филипп продолжал бороться с рукавами, и я поняла, что он пытается натянуть на меня какую-то шубу.

— Зачем это? — запротестовала я. Хотелось спать, чтобы меня никто не трогал.

— Чтобы на улице ты не замерзла.

— На улице? — это слово показалось мне знакомым. Я повторила его несколько раз про себя, пока до меня не дошел смысл. — На улице?!

— Да, и нужно собираться быстрее, — терпеливо пояснил Филипп, но в голосе его я уловила напряжение. — Ты можешь встать?

— Попробую…

Он придерживал меня, пока слезала с кровати. Голова кружилась, и я шаталась, но все-таки могла держаться на ногах.

— Отлично! А теперь пошли. Только, тихо, — предупредил Филипп.

Кое-как мы добрались до лифта. Интересно, почему нужно соблюдать осторожность? Мы бежим от кого-то? Любопытство пришлось оставить на потом, сил говорить не было, все они ушли на короткий путь до лифта.

Я не верила, что мы действительно выбрались на поверхность. Снег! Как зачарованная смотрела на снег и свои ноги, утопающие в нем.

— Это как сон, — вдохнула я полной грудью морозный воздух. — Мы на воле…

Только сейчас я осознала, что подземелье было тюрьмой, в которой я томилась бесконечно долго.