Теперь вот тоже звонит непонятно с какой стати, говорит непонятным голосом непонятные вещи, и это когда на часах почти полночь!

– Маргарита, ты будешь говорить со мной, нет? Ты вообще где сейчас, дома или…

– Я дома, милая, дома. Я не в кабаке и не пьяная, если ты на это намекаешь, – ухмыльнулась звучно Марго.

– Я ни на что не намекаю, я…

– А вот я намекну, милая, – перебила ее Шлюпикова с неожиданным напором. – Я не только намекну, но и предупредить хочу.

– О чем?

Внезапно внутри как-то все противно и мелко задрожало. Эмма даже приподнялась на подушках и свет снова включила.

– Помнишь самую страшную историю в нашей фирме, милочка? – вкрадчиво поинтересовалась Маргарита. – Не думаю, что ты ее забыла. Об этом помнят до сих пор все.

– Помню, и что?

Эмма не хотела, да поежилась, припоминая историю, которую тщательно старалась позабыть. Те несколько недель были самыми отвратительными и самыми длинными и в ее жизни тоже. Все будто замерло, затормозилось тогда. По коридорам бродили не люди, тени, без конца подозрительно оглядывающиеся. Каждый новый человек казался непременно прокурором, явившимся по твою душу. Неизвестно, когда и чем бы это закончилось, не прекрати это Марков в одночасье.

– Я принял такое решение, и я за него отвечаю, – объявил он в конференц-зале всем, кто мог быть причастен к этой истории. – На этом все! Забыто! Это мой приказ.

Точки в этой мутной, неприятной истории так и не были расставлены. Ее просто задвинули в самый дальний угол, засыпали чем попало и забыли.

Чего это Марго вздумалось вспоминать об этом?

– Так вот у меня есть самые неопровержимые доказательства того, что ты имеешь отношение ко всему случившемуся.

– Я?! – Эмма чуть горло не надорвала, с таким трудом далось ей это слово. – Я имею отношение?!

– Ты, милочка, ты.

И Эмма словно воочию увидела самодовольную ухмылку, ползущую змеей по толстому лицу Марго.

– Странно, что ты мне вообще об этом сообщаешь, – обронила Эмма после продолжительной паузы. – К этой истории все имели хоть какое-то отношение. Разве ты не помнишь? Все были запятнаны тогда. Но Марков…

– Твой Марков землю носом роет из желания докопаться до правды, милочка, – хихикнула Шлюпикова. – И я ему в этом помогаю. И не я одна.

– А кто еще?