– Это почему?

– Потому что ты очень сложный человек. Потому что ты… Потому что ты тогда не звонил мне и на работе вел себя отвратительно.

– Это как?

– А по уставу! – огрызнулась она и запустила в него намыленной мочалкой. – Отворачивался, вежливым был таким, что по башке тебе треснуть хотелось.

– Ну… – Орлов почесал макушку, вспомнив, как пытался себя от Влады отучить, да не вышло. – Ну, было дело, каюсь. Но ты ведь меня простишь, Владь?

– С какой стати? Это Эмму Быстрову ее жених простил, и даже, слышала я, уже в загс успели сбегать. А я… А я не знаю, что с тобой дальше делать, Орлов.

Она вытащила из палатки одеяло, расстелила возле стола на траве и растянулась, стащив через голову кофту.

Орлов опешил.

– Ты чего делаешь, Удалова, ошалела, что ли?! – заорал он, пытаясь надеть на нее кофту снова. – Ты же без лифчика!

– Ну и что? – Она начала сопротивляться, кофта трещала. – Кто тут нас увидит?

– Я! – заорал он, подхватил Владу с земли и потащил в палатку. – Я увижу, и какая теперь к чертям рыбалка, а? Так клюет, а тут ты без лифчика, елки!

– Клюет у него, – она затихла, прижавшись к нему, провела пальцами по его щеке, по губам. – Главное, Орлов, что ты на меня клюнул, а остальное все подождет…