Только хотел Сеней вставить своё слово, как пленник начал приходить в себя. Прокашлявшись, он медленно начал раскрывать глаза, как вдруг почувствовал холод стали у своего горла. Дрожь прошла по его телу, и он, наконец, открыл свои карие глаза.

Павел дал знак поднять его. Тут же Геворг, чей клинок охлаждал горло пленника, взял его под плечо и вместе с Гектором усадили прямо рядом с костром, но, чтобы он был прямо перед Апостолами и его могли видеть все. Пётр сидел по середине и прямо напротив пленника, рядом с ним сидел молодой ученик, чьё лицо было скрыто от всех платком. Слева же от Петра сидел Павел. Все молча смотрели, как пленник злобно всех оглядывал. Пётр же вместе с Павлом и молодым учеником держали взгляд на нём холодным и прямо смотрели на того, кто напал на них.

– Не смотри со злобой на нас, – обратился к нему Пётр, – мы привели тебя не на убой, мы хотим знать правду.

– Я…– еле что-то пытался сказать пленник.

– Он не говорит по-гречески, – чуть наклонившись к Петру, сказал Павел, – на каком ты говоришь? Кто ты? – обратился уже он к темному солдату максимально четко проговаривая каждое слово.

– Набатея. – ответил пленник.

– Он араби. – вмешалась Алкис.

– Он кочевник бедуин, – ответил ей Феб, появившийся для всех ниоткуда, – у него их диалект, но у этих людей нет единого языка. Это пустынный язык местных племён, который схож, но совершенно не похож.

– Умничаешь? Лучше бы перевёл, что он говорит, Феб – ответила Алкис своим строгим голосом.

– Ты думаешь я говорю на их языке? – возмутился Феб.

– Феби? Феби! Фебос! – начал яростно кричать пленник, но твёрдые руки Гектора и Геворга быстро успокоили его.

– Я так понимаю, знаешь. – улыбнулась Алкис и снова посмотрела прямо в глаза Феба.

– Дай пройти. – хмуро ответил он.

Подойдя к пленнику, Феб нагнулся, и стал смотреть ему прямо в глаза, пытаясь вспомнить кто он. Тот же оскалил зубы и злобно фыркал. Долго это не продолжилось, пленник сам заговорил, а Феб ему отвечал. Все ждали перевода, но диалог не заканчивался.

Становилось понятно, что говорящие параллельно выясняют отношения между собой. Молодой ученик начал понемногу понимать, о чём говорят и подойдя к пленнику ближе, снял платок с лица и сел перед ним.

– Шанте мупамо кулона сана мо? – спросил он.

– Луцио шон туран вл эклена мартина Даранимо, – ответил ему солдат.

Молодой ученик побледнел от этих слов и посмотрел на Феба. Посмотрев в его глаза, он понял, что будет дальше и хотел возразить, но его остановил голос, что сказал ему: «Сия душа осквернена и только тьму принесёт Иоанн. Оставь мысли света и прими то, что должен, ибо война настала, но вы в ней не главные участники. Я дал вам другое дело, так исполните его.» И тут же увидел он огонь и смерть людей и понял всё, и повернул свой взор на Феба, а тот кивнув и не дождавшись ответа, вынул меч, но Апостол Иоанн Заведеев остановил его.

– Не здесь. – промолвил он и вернулся на своё место.

Феб же взял пленника и подозвав своего коня, усадил его на него и пустил в путь.