Короче говоря, запугали местных папуасов так, что они гробину эту обходили десятой дорогой много лет, крестясь, если оказывались слишком близко.

И вот, буквально через день после явления Горелого в моем саду, по селу прошел слух, что барский дом выкупили. И, мало того, что выкупили, нагнали уже техники и вовсю достраивают! И такими темпами, глядишь, за пару месяцев и достроят! Там-то, по словам местных знатоков, пустяки оставались: отделка внутренняя, да во дворе бассейн с альпийской горкой. Почему именно альпийская горка так возбудила жителей села, понять у меня так и не получилось, да оно, собственно, и не важно.

Важно то, что нового хозяина дома описывали как мужика видного, огромного, бородатого… Короче говоря, знакомая до дрожи в коленях личина…

И какого, простите, хера эта личина творит, остается тайной, покрытой мраком.

Я слушаю разнообразные предположения и мучаюсь от самых дурных предчувствий.

Потому что явно Горелому не просто так захотелось домик в деревне себе прикупить. Чтоб на цветочки любоваться и козье молочко попивать на старости лет.

Имеется у него цель.

И цель эта вполне однозначна. И настолько привлекательная, что никакого бабла не жаль для достижения ее.

Конечно, кому другому это и польстило бы: такие усилия прилагает мужик, чтоб просто под юбку забраться, но я-то понимаю, что у желания Горелова поиметь меня мало общего с физикой.

Нет, ему другое надо.

Ему надо мое полноценное унижение.

Чтоб на коленях стояла, чтоб умоляла… И покупка дома — первый шаг на этом пути.

Правда, заведомо проигрышный, потому что плевать мне, что он тут собирается делать, пусть хоть половину деревни скупит!

Но почему-то кажется, что наведенный шорох — это только вершина айсберга, малая его часть…

Всю эту неделю я сижу тихо, как мышь под веником, выхожу за пределы двора только по великой нужде, благо, в деревне не требуется бегать в магазин закупать продукты. За свежим молоком и сливками каждое утро отправляется к соседке бабе Гале Яська.

А я сижу в доме, готовлюсь к будущему учебному году, занимаюсь двором и небольшой теплицей, где растет все, что нам с Яськой необходимо, и даже больше, потому что соленья и закрутки у меня еще с прошлого года в погребе стоят. Хлеб печет хлебопечка, вода подведена из колонки во дворе.

Да я могу вообще не выходить из дома, ха-ха! Вплоть до первого сентября! И отпуск у меня до двадцать восьмого августа…

Понятное дело, что просто так закрыться в доме и спрятать голову в песок — так себе идея, но на первое время, пока основной стресс не отошел, вполне себе рабочая.

Я за эти дни все обдумала, взвесила, прикинула, в какую сторону бежать и кого дергать, если Горелый повторит свой маневр или, не дай бог, решит его довести до финальной стадии, и пришла к неутешительным выводам.

Никому я, нафиг, не нужна. Никто за меня вступаться не будет.