И это разве только про одних французов? Что, в России революция не привела прямиком в ГУЛАГ всю страну? Не вышибла из крестьян землю в ходе коллективизации? Не распяла на кресте интеллигенцию? Не… да мало ли с кем и что после нее только не произошло. Хотя, конечно, всеобщая грамотность, атомная бомба, тяжелая промышленность и великая идея, из которой нарезали спецраспределителей и спецсанаториев для партийного начальства. Оно же слуги народа и слуги слуг народа. Их, слуг народа, всегда было как собак нерезаных, а как покончили с советской властью, стало еще больше. Только слугами народа называть себя они перестали и превратились все в господ. Рыло скособоченное, поперек себя шире. Мурло у него мурлом, пробу ставить некуда. Кто не банда, те партия. Кто не браток, тот депутат. Или мэр. Или губернатор. Это же никакой страны не хватит на такую ораву. Причем все как один – патриоты. Ездят, правда, не на отечественном и деньги держат где подальше. Детей растят за границей. Недвижимость там же. В стороне от Родины. Но так – патриоты. Чистой воды. Хотя немного заполошные и глаз нехороший – мутный. То ли постоянно глядит, что спереть из еще никем не спертого, то ли что отобрать у тех, кто успел раньше. И кстати, в связи с последними веяниями все как на подбор – белогвардейцы и монархисты.
Откуда их столько вдруг взялось, беляков недобитых? В каких эмиграциях они прятались? Какой привез их на Финский вокзал поезд, состоящий не из запломбированных, как столетие назад, а самых что ни на есть пульмановских вагонов? Фирменный такой поезд. Невиданно комфортный – не самого комфорту ради, а для удовлетворения понтов. Поскольку они ни на каком другом не ездят. Не привыкли, понимаешь. Баре же. Белая кость. Лучшие люди страны. Как они себя позиционируют, подмяв эту самую страну под налитое седалище. Солнце ради них на небо выходит поутру и садится вечером за горизонт – такие это люди. Как в старой, но, похоже, вечно актуальной частушке про «простого советского» депутата или дипломата времен институтской молодости автора. Который ел «парную осетрину – простую русскую еду». И вообще существовал в тех же условиях, которые нынешнее начальство отстроило для себя и своих ближних. В связи с чем свергай его, не свергай, понятно, что лучше не будет. Только хуже. Во всяком случае, с точки зрения справедливости и всеобщего блага. Как было в революцию 1917-го. И если уж говорить о справедливости и всеобщем благе – в 1991-м. По поводу чего копья ломаются на телевизионных ристалищах до сих пор.
Тут, конечно, своя специфика. Поскольку в Великую Октябрьскую итогом смены власти в теории стало равенство наций и народностей, борьба с эксплуатацией человека человеком и религиозным засильем, а также интернационализм – хотя и пролетарский. То есть не для всех. А теперь в моде демонстративное православие – в современном его варианте, который от исторического православия отличается достаточно сильно, скорее представляя имитацию веры, чем веру в Б-га со всеми неизбежно сопутствующими ей заповедями. Облегченный для употребления широкими властными массами вариант, так сказать. С присущим ему русским национализмом как явлением сугубо положительным и приветствуемым – без излишних перегибов. То есть исторические соборы из государственного владения РПЦ передаются – и протесты против них, в том числе со стороны депутатов городского собрания, являются, судя по крепко запомнившемуся, искреннему до идиотизма крику души вице-спикера российского парламента, результатом не падения авторитета власти, раздающей собственной рукой свои инсигнии, но лишь того, что в стране избыток свободы волеизъявления евреев. Хотя сказано было про потомков, «вырвавшихся из черты оседлости с наганами», – то есть не так чтобы совсем прямо. Не те времена. Пока.
Правда, евреев никто нигде никогда не любил, не любит и любить не обязан. В том числе сами евреи. Еврей не рубль и не доллар. Он зачастую занимает пост или место под солнцем, которое может быть освоено кем-либо другим. А справедливо или нет – это вообще никому не интересно. Особенно людям с сильно ущемленными тем, что их лично Б-г при рождении в темечко не поцеловал, тестикулами. Люди эти карьерно озабочены и рвутся наверх. При этом совсем уж наверх их, как правило, не берут. И никогда не брали. Там совсем другой принцип подбора кадров. Отчего им, когда они это понимают, становится обидно до чрезвычайности и хочется на ком-то сорвать дурное настроение. Людям карьеры, как правило, нужно его на ком-нибудь безопасном срывать. В связи с чем Познер им не нравится, Сванидзе, Макаревич и Шевчук. А что до Шендеровича – это вообще катастрофа, мор, глад и Всемирный потоп. Что не мешает этим персонажам существовать в российском пространстве, украшая собой вместе с Веллером, Райкиным и прочими мэтрами устного, письменного и музыкального жанра родные пенаты.
В итоге, несмотря на дубье, ворье и Ксению Собчак с Ольгой Бузовой, в отечественных кущах можно не только жить, но и развиваться, не рискуя одичать, повиснуть на хвостах на окружающих елях и соснах, которые в России заменяют местным бандар-логам пальмовые и баньяновые рощи. Система играет мускулами и афоризмами. Развивается так, как может развиваться. И пенять на то, что она не столь совершенна и разумна, как могла бы быть, абсолютно бесполезно. Она такая, как есть. Развивается так, как может развиваться. И единственное, что можно сделать для улучшения нравов и просвещения, – пытаться тащить свой воз в ту сторону, куда удается, без идеи всех загнать в Царствие Небесное. Загоняли уже. Вышла самая что ни на есть дорога в ад. Так как, принимая происходящее как должное, вовсе не обязательно следовать в толпе, куда бы она ни шла. Как у Псоя Короленко. «Я тебя не трогаю, и ты меня не трогай. Идешь своей дорогою – иди своей дорогой». По форме грубо. А по содержанию куда мудрее, чем лекции о правах мыслящего существа оставаться собою в любом окружении. Благо все окружающие одномоментно деградировать до совсем уж первобытного состояния никак не могут. И в этом есть надежда на выживание – какое уж оно там в конце концов получится.
Повторим: живем исключительно здесь и сейчас. Скотов вокруг хватает, даже чересчур. Но если самому таким не быть, их будет на одного меньше. А если сделаешь что-то, как не делали до тебя, и вообще окружающая среда исправится чуть-чуть. Неважно, что конкретно. Построишь дом. Создашь или сохранишь научный институт или университетскую кафедру. Корпорацию или банк. Построишь завод или спасешь заповедник. Напишешь книгу или отреставрируешь что-то старинное. Дашь шанс безденежному талантливому молодняку. Или просто не позволишь что-то стоящее или кого-то приличного развалить и притоптать, чем, к сожалению, многие занимаются. Не для того, чтобы получить от этого какую-либо пользу, а просто из любви к умножению подлости в окружающем их мире. Бескорыстно, как старуха Шапокляк. И не дать им это сделать, хорошо и правильно. И даже, не исключено, отольется. Кому в ином мире – кто в него верит. Кому в этом. По потребности души. Главное при этом, чтобы она была, душа. Что сложно. Но если над этим серьезно поработать… Тут главное, потренировавшись, не расслабляться. Тогда, может, и попрет.
И
Империя
Мы, в России, живем в империи. В самом что ни на есть прямом смысле слова. Хотя мало кто это понимает. Ею может править хоть президент, хоть премьер-министр или Елбасы, хоть Первый консул или Главный команданте – совершенно неважно, как называется первое лицо страны. Хотя бы и Его Императорское Величество. Названия должности тут не важны. Важен статус. Первый среди равных. Или фараон, жизнь, здоровье, сила. Цезарь. Зовите меня просто – Александр Македонский. И так далее. Кто не верит, может присмотреться к системе управления страной, в том числе принципам подбора кадров (которые решают всё) и престолонаследования. По крайней мере с того момента, как коллективное управление государством его, государства, партийными органами ушло в историю. И кстати, мало кто о них жалел – в чем сегодня никто из взыскующих «доброго старого прошлого» себе не признается.
Ельцин в 1991-м сверг Горбачева. Именно сверг. Мягко. Не убил, не посадил, не приказал вскрыть вены в горячей ванне, как в императорском Риме. Даже не прислал преторианцев с шелковым шнурком, чтобы удавили. Оставил жить частной жизнью и ездить по белу свету – лекции читать. Просто был жестче, сильнее и внушительнее. Холоднокровней был. Как Маня из блатной одесской песни. Но себе наследника уже подобрал лично. И ведь не ошибся! Не в том, что тот будет его вовек слушать, людей его по всем постам сохранит и продолжит его, Ельцина, курс. Тут пятьдесят на пятьдесят. Логика власти. Слушал какое-то время, но делал только то, что считал нужным, исходя из конкретной ситуации. Его людей сохранил – отчасти. Ровно в той мере, в которой те были ему самому полезны. Или не были своевольны. Что логично. Чего ценным человеческим материалом зря разбрасываться? Пригодятся. А вот с политическим курсом… Тут сложнее.
С одной стороны, сменили курс на все сто. В начальстве теперь сплошные силовики. Америка и Европа – больше не наше все. Да и они на нас смотрят, как солдат на вошь. «Холодная война» то ли опять на носу, то ли уже в разгаре. Милитаризация заметна невооруженным глазом. Демократия – слово ругательное. Как и либеральные ценности, которые сменили ценности то ли традиционные, то ли консервативные, то ли те и другие в одном флаконе. Не менее невнятные на вид и на слух, но не интернациональные, а исконно, посконно и образцово-показательно русские, что бы это ни значило. С другой – Ельцин был, конечно, демократ так демократ. Как есть чистой воды демократ. Либерализм его рос безгранично и на глазах подведомственного ему населения – от расстрела танками парламента до войны в Чечне. Парламент при этом никому особо жалко не было. Его и сейчас хоть к стенке поставь, хоть с черемшой замаринуй, никто не заплачет. Но вообще-то в приличных странах так делать не принято. Причем довольно давно. Перешли, понимаешь, на более сложные формы отношений ветвей власти меж собою.
Однако со стороны третьей, Ельцина и его ближних не тронули? Не тронули. Денег ни у кого не отобрали. А некоторые и до сих пор при делах. Память о нем и его делах бережно и даже демонстративно уважили? Уважили. В виде роскошных центров в Е-бурге и Москве. Не то чтобы как с Лениным или Кемалем Ататюрком, не до такой степени, но круто. Так он на бессмертие и не претендовал. А по российским понятиям – центр его имени есть дело немыслимое. Наследие там, вообще-то говоря, спорное. Ну да, мужик был крепкий, страну перелопатил сильно, и верили ему, как никому после Сталина. Хотя и недолго. Однако никому, кроме того же Путина, и в голову не приходило говорить какие-то добрые слова о предшественниках, от Горбачева до Ельцина и от царей и императоров до вождей КПСС. Их больше шельмовали – на контрасте с собой, любимым. А потом новая власть хаяла старую. Обычай такой.
Что в преддверии столетия Октябрьской революции известный всей стране царедворец, представитель недобитого той революцией российского дворянства из семьи, в свое время превосходно приспособившейся к советской власти, этот ельцинский мемориал, в котором он до того как его покрыть и припечатать словесно, как водится, не бывал, охаял за неправильную, с его придворной точки зрения, интерпретацию истории, так это даже и трогательно. Хороший киноартист, лучший сэр Баскервиль планеты и режиссер небесталанный, хотя и не из первого ряда, – что ему память правителя, его самого никак не гнобившего? Хотя, в отличие от нынешних властей, особо и не выделявшего. Или не мог снести человек, что что-то в стране в той сфере, которую он себе определил как поляну с маргаритками, на которой пастись могут только симпатичные ему коровы, делается не им и без его вельможного одобрения? Но бульдозеры не подогнал. И то спасибо.
Что до империи – вышел срок Второму Президенту править, так перед тем как пойти на новый круг, назначил преемника. Причем рассчитал верно: такого, что третий президентский срок, на который его поставили (в Риме это называлось соправитель), отбыл и ушел на рокировку. И следующий, можно голову на отсечение давать, кто сядет страной управлять, после ВВП, который, судя по всему, все свои сроки отправит страной со всем его ближнего придворного круга удовольствием, будет его человеком. Не исключено даже, что тем же самым, увы. Династии необязательно основываются на родственных связях. По крайней мере, в тех империях, которые мы помним из истории. Есть исключения. Но наследник в империи (не в царстве, что существенно) отнюдь необязательно сын или дочь правящего лица. По крайней мере, в России именно так. На Востоке, в том числе постсоветском Востоке, это НЕ так. Ну так и Россия не Азия, а Азиопа. Так что есть в ней и от Европы немало…
Опять же, крот истории роет, выпь истории воет, а выхухоль истории на болоте все живое харчит с преотличнейшим аппетитом. Да таким, что странно, что вообще что-то еще в стране осталось и есть что обсуждать. Не то проблема, что курс страны менялся-менялся да весь выменялся, а то, что, похоже, деваться ему было некуда. Демократия – вещь прелюбопытная, но каши из нее не сваришь. А интеграция в международное сообщество радует слух, глаз, вкус и обонятельные рецепторы до той поры, пока не осознаешь, что тебя уже доедают и вот-вот начнут переваривать. После чего естественное человеческое желание дожить свой век хоть тушкой, хоть чучелом, оставив что-нибудь потомству, заставляет начинать удивляться, негодовать, требовать, а потом и отбиваться от объятий. Что полностью соответствует тому, как Второй Президент менял курс Первого. Благо тому нужно было государственную власть у предшественника перехватывать и рушить старую систему. Он ее и рушил. А Второму – успокаивать волны, укреплять свою власть и создавать свою систему. Которую он успешно создал – и теперь сам же с ней мучается.
И опять же – как Сталин менял элиты? Под корень. Кровью полстраны залил. Построил ее – но так, что те, кто помнит, как это на самом деле было, или допущен к архивам, имея некоторое воображение, холодным потом покрываются по ночам. И нынешние его апологеты не слишком понимают, что во времена Хозяина были бы не подручными из ближнего круга, а лагерной пылью. Понимали бы – молчали бы в тряпочку. Не занимались бы волхвованием на телеэкране. Не бесновались бы на митингах, пуча подслеповатые глаза за толстыми стеклами очков. Не требовали порядка и непременной зачистки не нравящихся им личностей. Рта б не открывали – как не открывали их родители. Отчего и дожили до вегетарианских времен. Но нынешних так не меняют. Увольняют за «потерю доверия», отобрав наличность в чемоданах. Но не расстреливают. За что многие критики нынешнюю власть ругают. Хотя как раз за это ей можно только быть благодарными. Но, опять же, каждый видит себя в кожанке с маузером, а не у расстрельной стенки в кальсонах со штрипками. Специфика жанра.
Мы живем в империи. И это многое объясняет. Не в бюргерской республике, где вертикаль карьерного роста и благосостояния зависит от личных качеств и заслуг. Например, от уровня жестокости. Коварства. Гениальности. Или от соотношения сил партийной элиты – хотя она может и названия-то этого не заслуживать, как в нынешних США или Европе. Интриганы на интриганах, но поближе присмотришься – бараны в бараньих шкурах. Причем своя родная элита не лучше. Хуже. И оттого узость круга назначенцев, хождение их по кругу с одного хлебного места на другое в соответствии с иерархией при дворе и попадание на должность исходя из того, в какой мере они демонстрируют преданность Верховному, или рекомендаций ближних его бояр даже почти уже и не раздражают. Ну говорят, что рекомендовал бывшего министра культуры на его должность помянутый выше кинорежиссер. И плох тот был донельзя. А стало ли после него лучше? Ну сменяют на науке и образовании один другого, и вот-вот не будет ни науки, ни образования. Так и не ожидается, похоже, ничего иного. Эпоха не та.
Мы живем не просто в империи, но в распадающейся империи. В империи на закате существования. Что есть специфическое сочетание плюсов и минусов. Желающие могут почитать Силверберга. Азимова. Или Гиббона. Очень показательно, вне зависимости от того, читаешь фантастов или историков. Это не значит, что вот-вот придут варвары и наш Третий Рим падет, как пали Первый и Второй. Придут-то они придут, куда денутся. Всегда приходят. Только сначала собственное население оскотинеет – для чего нынешние министры культуры и науки с образованием как раз подходят лучше всего. Не потому что они этого осознанно хотят. Карма у них такая. Роль в истории, которую сами они не ощущают и ощутить не могут. И нечего их заставлять. Стыди их, не стыди… И кстати, для сильно страдающих по «России, которую мы потеряли» – всегда так было. И при царях-императорах. И при советской власти. Или Советской власти – если угодно писать ее в рамках острой ностальгии с большой буквы «С».
Потому как что представляет основной лейтмотив их и их соседей по отечественному начальству всех уровней в тактическом, стратегическом и прочих режимах деятельности? Срубить бабла и не попасться. Придушить конкурентов и сделать карьеру. Сидеть на своих креслах, пока начальство не сгонит. Хоть вечно. Для чего убаюкать его, это самое начальство, сказками про то, что все хорошо и даже отлично. Не спорить с ним. Не противоречить. И все будет «кока-кола». Заботы о вверенных направлениях и сферах деятельности там нет, не было и не будет. И уважения к людям, которые что-то реальное делают, – нет. Откуда ему взяться? Чиновников не случайно Отто Эдуард Леопольд фон Бисмарк-Шенхаузен (известный более как Отто фон Бисмарк) последними словами хаял – потому что цену им он знал. Понимал, что пользы от них ноль и толку ноль. И поскольку был в Германии не хрен с горы, а канцлер, причем «железный канцлер», откровенно им это высказывал. Причем такими словами, что читать его полезно и по сей день. И чиновникам. И их начальству.
Знают они, чиновники, только два действия арифметики – отнять и поделить. Складывать и умножать они не умеют. Да им оно особо и не надо – особенно отечественным. Не наш это метод управления – меритократия. Китайцам она привычна, и оттого у них работает. Тоже плохо и с перетыками, но работает. Благо за коррупцию там расстреливают. А у нас не работает. За исключением кратчайших периодов, когда Верховный Правитель нацелен на конкретный результат, свою спину полагает прикрытой и на эту тему спокоен, и назначает на посты по делу, а не по прихоти или по принципу личной лояльности. Хотя и не без исключений. Вот и у Наполеона с верностью того же Талейрана все было грустно, и гвардия вечно ворчала. Но в бой шла. Да и главного своего дипломата, искусного в интригах и предательстве, он контролировал, пока не проиграл войну, потеряв империю и корону. А тут уж тот его предал так предал. Как начальство не предать, если оно больше не начальство?