Домашний бурный спор, который начался у меня на глазах, вовсю продолжался.

– Послушайте, я не собираюсь заявлять на вас в полицию, – вмешался я. – Мне просто нужно точно знать, какое количество наркотика он съел и в каком виде, чтобы понимать его дальнейший прогноз и дальнейшие действия.

– Ну, Стив? – произнесла Джесс осуждающе, повернувшись к нему. – Сколько у вас оставалось с субботней ночи?

– Не строй из себя невинную овечку, Джесс. Ты тоже приложилась немного. – Стив явно не доверял мне, и теперь, когда ему придется во всем сознаться, он наверняка потащит Джесс за собой.

– СТИВ, просто скажи ему!

– Хорошо, хорошо. Не думаю, что он съел много. Я слышал копошение в рюкзаке, но не придал этому большого значения. А потом вспомнил о травке и сразу же рванул к рюкзаку и вынул его оттуда. У него был слегка испачкан нос, но не похоже, чтобы из сумки пропало слишком много травы. Я считаю, что он вообще пробыл там недолго.

– Ну, это хорошо. Если вы говорите правду, то прогноз должен быть вполне оптимистичным. Но понадобится поддерживающая терапия до тех пор, пока не исчезнут все симптомы. Мы поставим ему капельницу, подержим в тепле и последим за его состоянием.

– Так, значит, с ним все будет в порядке? – спросил Стив с некоторым облегчением в голосе.

– Ну, не могу быть до конца в этом уверен. Мне никогда прежде не доводилось сталкиваться с подобным. Но знаю, что похожие инциденты у собак редко заканчиваются летальным исходом. И, конечно же, все зависит от того, какое количество наркотика он съел.

– Он и вправду съел немного. Я уверен в этом, – сказал Стив, чувствуя, что если убедить Джесс в выздоровлении Фредди, тогда он, возможно, избежит неминуемого наказания.

– Спасибо вам, сэр, – произнесла теперь Джесс. – Просто сделайте все что нужно для Фредди, он нам так дорог.

Я распечатал форму информированного согласия и обсудил стоимость лечения. Это был один из тех случаев, когда денежный штраф мог служить дополнительным сдерживающим фактором от повторения подобного эпизода в будущем.

– Лучше заплати за лечение, чем за свою очередную нычку, – сказала Джесс Стиву, подписывая форму согласия.

– Я заберу его прямо сейчас и начну лечение, позвоню вам позднее и сообщу новости. Но полагаю, что он пробудет здесь пару дней. – Я забрал сверток со стола.

Джесс перегнулась и поцеловала Фредди в голову, которая торчала из полотенца.

– Этот человек сделает тебе лучше, Фредди, – сказала она. А потом, повернувшись ко мне, добавила: – Спасибо, сэр, пожалуйста, присматривайте за ним, я знаю, что он попал в лучшее место.

– Мы сделаем все что сможем, – уверил ее я и, проводив до дверей Джесс и Стива, направился в препараторскую. Я не сомневался, что взаимные упреки продолжатся в машине по пути домой.

Хизер распаковывала хирургические инструменты, чтобы отправить их в автоклав для стерилизации. Она взглянула на меня немного озадаченно, увидев у меня в руках какой-то сверток.

– Это хорек? – поинтересовалась она. – Что с ним? Что нам нужно делать?

– Никогда не догадаешься.