Гигантская комната вроде бы сжимается и сжимается, и я уже чувствую, как она расплющивает меня и мне нечем дышать. Я беру листок, складываю, сую в задний карман. Потом в голову приходит новая мысль.

– А другой адвокат? – выпаливаю я. – Первый мамин адвокат, который вышел из дела. Грег Фостер, да?

На лице Теда изумление, он откидывается на спинку стула, будто ему переломили позвоночник. В свое время отказ Фостера защищать мать поразил его не меньше, чем нас.

– Послушайте, – говорю я. – Я понимаю, вы не думаете, что это что-то изменит, но мне хотелось бы поговорить с ним. На всякий случай.

Он вскидывает руки, ладонями вверх.

– У меня нет никакой информации о мистере Фостере. Может, он переехал. Ты не спрашивала у отца?

– Нет, – быстро отвечаю я. – Я буду вам очень признательна… очень признательна, если вы не скажете ему о нашем разговоре.

– Я понимаю, – кивает Тед, его лицо смягчается улыбкой. – Мне действительно очень жаль, Оливия. Я знаю, как тебе хочется все исправить. – Он встает одновременно со мной. – Но лучше всего для тебя попытаться двигаться дальше. – Он обходит стол и отечески обнимает меня. – Приезжай к нам еще, лады? Может, как-нибудь пообедаешь с семьей?

Мне удается пробормотать что-то невнятное. И, когда Тед возвращается за стол, я выскальзываю в длинный, освещенный хрустальными канделябрами коридор.

Помню об обещании попрощаться с Клер, я нахожу ее рядом с домом, она поливает цветы в угасающем свете.

– Приезжай в самом скором времени, – говорит она мне, когда мы обнимаемся на прощание. – И поздоровайся с Остином на обратном пути. Ос! – кричит она в сторону бассейна.

Я замираю: совершенно забыла, уж не знаю почему, что могу наткнуться на него.

– Что? – отвечает он. Голос приглушенный. Слышится плеск воды.

– Я уверена, он обрадуется, увидев тебя, – шепчет мне Клер. Если бы только эта милая, подколотая ботоксом Клер знала о нашей короткой tête-à-tête на песчаном берегу…

Я подавляю желание рассказать, что он уже видел меня… видел всю, включая и уникальное французское нижнее белье. Впрочем, он мог быть слишком пьяным, чтобы помнить.

– Что, мама? – вновь зовет Остин.

Клер подталкивает меня к каменным ступеням, которые ведут к бассейну, где Остин плавает на спине. Я чувствую, как она неотрывно смотрит на меня. Удрать невозможно, хотя на мгновение и возникает желание сбежать через боковую калитку. Вместо этого я набираю полную грудь воздуха, жду, пока голова появится из воды у ближнего ко мне бортика, и заставляю себя поздороваться: «Привет, Остин».

Он разворачивается, капельки воды летят с волос.

– Вау. Оливия Тайт. – Судя по голосу, он, что странно, рад меня видеть. Плохая девушка. Бедная девушка. Девушка, которая напивается и на берегу снимает платье перед мальчиками. Он чуть придвигается ко мне, кладет руки на бетонный бортик. – И что ты здесь делаешь? – Он улыбается. – Скучала по мне?

Присутствие этого недоумка странным образом расслабляет узлы в моем животе. Я словно вновь и вновь смотрю ремейк одной и той же романтической комедии. Заранее знаешь, что грядет и чем все закончится.