Он задумчиво смотрел на меня, перевел взгляд на Степана.
— Данила, если ты не согласен, пойду дальше, но если сделаешь так как нужно, у меня много всяких задумок, за которые буду платить очень хорошо, берешься?
Он посмотрел мне в глаза, улыбнулся, — А ты не наш, не русский. — Сказано было как-то утверждающе
— С ливонии он. — Раздался голос Степана.
— Какая разница, откуда я, тебе работу дают. Новое делать. А то так и будешь всю жизнь, только подковы молотить да гвозди гнуть. Денег заработаешь, кузню исправишь, — Я обвел рукой темное, грязное строение с низким потолком и ветхой дырявой крышей. Полуразвалившейся горн, побитая наковальня на треснутой дубовой колоде, верстак с лежавшим инструментом, да рогожный куль с древесным углем. Ну, ещё можно добавить маленькую кучку железного лома. И всё более ничего. Работы у него было… Скорей всего не было, в горне лежал прибитый просочившимся дождем пепел.
Кузнец пожал протянутую руку, — Уговорились. Задаток будет? А то у меня…
— Да. — Я согласился и полез в карман за кошелем…
"Становлюсь настоящим купцом, ещё немного и начну даже в мыслях называть карман зепью, а кожаный мешок с завязками, кошельком. Каково было мое удивление когда я первый раз увидел, что народ по карманам шариться, врезные правда, накладных не видел, а может где-то и есть…"
Достал пятак и положил на наковальню. — Через три дня я приду, как договорились.
Кивнул на доску, — Данила, тебе всё понятно?
— Чай грамотный, писать и считать батюшка научил.
— Тогда прощай, — Ухватил за рукав Степана и потащил его к выходу, уже на улице, за воротами, когда садились в телегу, из него полезло раздражение, — Федор, ты с печки упал? Такие деньги за кусок железа — три, а если у татар брать, четыре барана взять можно.
— Точно, а поторговаться так и пяток, а то и шестерик, только мне не бараны нужны, мне кузнец нужен. Ты, прежде чем ворчать, вспомни, кого я просил найти. Нормального, молодого, не очень старого, но и не совсем сопливого. Желательно такого, у которого есть трудности с работой. Ты мне, — я ткнул ему в грудь пальцем, — нашел. Можно было заплатить любому десяток копеек и сделать что нужно, а потом когда надо будет, бегать везде где только можно по хорошим мастерам и спрашивать, а то и упрашивать. На моей родине есть поговорка, — "время-деньги" А я хочу привязать его к себе, для того чтоб прийти в любое время и точно знать что он отложит эти сраные подковы и будет работать на меня и на тебя. И стоить это будет сущие копейки. Я даже готов давать ему в месяц пятак, чтоб быть точно уверенным…
— Это как?
— А вот так, Степан, ты как дитя малое, на службе деньги получаешь, да лавку имеешь, вот и у нас свой кузнец будет. Только платить ему мы будем
— Да на хера он нам сдался? — Похоже, зеленая и пупырчатая, что всю жизнь просидела на моей груди, поменяла место жительства и сейчас своими лапками придавила его.
— Степ… — Я задумался, в чем-то он был прав. Из того что я ему рассказал, не было готово пока ничего и распоряжаться по сути чужими деньгами, м — да… сам живу в долг. — Давай отложим этот разговор на потом, а пока поехали отсюда, а то на наши вопли, скоро соберутся все окрестные собаки.
Под скрип колес и перестук бревен настила мы покатили к медникам.
Мне вспомнился разговор на одной из ночевок, именно тогда, практически убедил Степана.