— А зачем тебе такой коваль?

— Он за любую работу возьмется и дешево возьмет, с ним всегда поторговаться можно.

— А медник?

Я оглянулся в сторону кухни, через щель в занавеске было видно как Анна из котла стоящего в печи наливает кипяток, заваривая мне чай. — Есть одна интересная штука, называется самовар.

— Она что сама варит? — Он хихикнул.

— Нет. Не сама, но с её помощью воду можно вскипятить за пять минут. Целый горшок. Медный котелок, а посередине труба проходит, углем топить можно. Шишками, щепой мелкой, мусором одним словом.

— Занятно, — Он пригладил вихры, на голове прижавшегося к нему сына, потом подтолкнул, — иди, нам с дядькой поговорить надо, поешь и спать.

Тут пришла Аня, и стала накрывать на стол. Дальнейший ужин прошел в молчании, после него мы ещё посидели, поболтали ни о чем и разошлись спать.

***

— Ты что ли кузнец будешь?

Дюжий мужик, в кожаном фартуке, одетом на прожженную рубаху, кивнул головой, внимательно рассматривая меня.

— Сможешь сделать, — я протянул ему доску с нарисованным на ней чертежом матрицы и пуансона.

Он взял её в руки, шагнул в сторону, вставая под луч света, падавший сквозь прореху в крыше. Недолго разглядывал, потом пожевав губами, спросил, — Когда надо? — Получив ответ, подумал немного и озвучил цену, — полтинник.

— Побойся бога, Данила, за такие деньги три овцы купить можно, а ты за кусок железа просишь — Степан в негодовании развел руками.

— Погоди, Степан, — остановил я его попытку поторговаться.

— Данила, я согласен с твоей ценой, но с одним условием. Прежде чем я её заберу, проверю справность. Не по нраву придется, бесплатно переделаешь.

— Чем пытать будешь

— медной полосой с оловянным покрытием. С одного удара должна прорубаться и вторым продавливать насквозь в подставленную коробочку. Не должно быть по краям заусенцев…

— Чего?

— Ну. Краев острых, всё должно быть ровно и сделать надо будет сто штук, по рукам? — я протянул ему ладонь.