– Не верите? Зря. Похитители не хотят зла вашей дочери. Они уверены, что действуют ради ее же блага. Просто они уверены, что лучше всех на свете знают, что такое благо.

Мне хотели решительно возразить, только не нашлись, как. И в этот же момент наши «поисковики» вышли из медитации.

– Татуин, - выдыхает Кеноби.

– Район Дюнного моря, - уточняет Вейдер.

– Я должен туда лететь, чтобы отговорить Асоку от необдуманных действий, - поднимается на ноги Кеноби.

– Она просила вас о помощи? – немедленно уточняю я.

– Нет. Я просто почувствовал ее эмоции.

– Значит, летите не вы. Вы для нее сейчас не враг, а гораздо хуже: вы – предатель. Она вас не услышит. Вейдер, собирайтесь.

– Да, повелитель.

– Ваша задача доставить на Корусант всех обнаруженных на Татуине форсюзеров. Всех, вы меня поняли?

– Да, повелитель.

– Тогда повторите приказ.

– Захватить форсюзеров и доставить их на Корусант по возможности живыми.

– Никаких «по возможности». Вариант «при попытке к бегству» тоже не рассматривается. Это понятно?

– Да, повелитель.

– Идите.

А как еще? С лордами по-другому нельзя: если приказ может быть неправильно истолкован, то он будет истолкован ими именно неправильно. Нет, Дарт Вейдер и сейчас может сорваться. Реального опыта обуздания ярости и боли у него маловато. Вот пусть и набирается. А возможный эксцесс… Ну, что ж. Моей ответственности в этом нет.

– И все-таки в нем еще есть свет. Я чувствую, он в нем есть…

Слова Падме звучат как заклинание.

– Мадам, полагаю, что всем будет спокойнее, если вы и ребенок под охраной господина Кеноби останетесь здесь. Гостевые комнаты в Сенате предпочтительней вашей квартиры.