— Он мне целое расписание продиктовал, когда прощался. В понедельник в три часа дня, у него небольшое окно, он его использует. В среду в четыре тридцать, в субботу…
— Возможно, в субботу тебе уже не придется к нему идти, — остановил ее Михаил. — Если, конечно, всерьез не увлечешься немецким.
Наташа рассмеялась:
— Ну, это не для меня. Помню только что-то про почту… Все остальное забыла.
Она набросилась на минеральную воду. В такую жару есть никому не хотелось, и вялое предложение Михаила пожарить голубцы вызвало у девушки улыбку:
— Вы их каждый день едите?
— Почему каждый день? — обиделся он. — Если есть время, варю курицу. Я недавно развелся, еще не научился готовить.
Она осеклась, наверняка решив, что затронула больную тему. Но Михаил, произнеся эти слова, сам удивился — как мало они теперь значат для него! Ему-то казалось, что боль не утихнет еще долго. Если не боль, так обида — это чувство обычно переживает все остальные… Они принялись обсуждать планы на понедельник.
— Завтра похороны Ирины Сергеевны, так сказала ее подруга, — рассуждал он. — Наверное, утром. Будем надеяться, что ты успеешь вернуться к Виктору Эдуардовичу. Желательно не пропускать уроков. Сама понимаешь, Милене страшновато в такой изоляции, я каждый раз буду передавать для нее письмецо. Ребята, надеюсь, пойдут на похороны?
Наташа подтвердила:
— Все хотят пойти. Ну, может, кто-то не сумеет. А вы пойдете?
— Обязательно. Но действовать все равно придется порознь. Мы ни в коем случае не должны показывать, что общаемся. Боюсь, что мне не удастся наладить контакта-с ребятами. Это ты должна взять на себя.
Девушка выразила согласие сделать все, что можно.
Она поинтересовалась — на кого в первую очередь обращать внимание? На тех, кто явится, или на тех, кто откажется, придумает какие-то причины, чтобы не идти? Ведь убийца может не захотеть идти на похороны своей жертвы.
— Да, может случиться все, что угодно, — согласился Михаил. — Возможно, этой девице не захочется встречаться с родственниками Ирины. Кроме того, там могут быть и соседи, а если ее кто-то видел, могут опознать…
Хотелось бы мне знать, как продвигается следствие! За этим следит Татьяна, у нее и расспрошу.
Он проинструктировал девушку — как держаться, какие вопросы можно задать подругам. Идеально было бы установить их алиби на вечер двадцать восьмого мая, когда погибла Ирина… Но вряд ли Наташа сможет проделать такую огромную работу, да еще не привлекая к себе внимания. Двух-трех человек еще можно расспросить, но всех. Тем более сложно будет проверить правдивость собранных сведений.
— Значит, алиби — не твоя проблема, — подвел он итог. — Хорошо бы проследить за тем, не обнаружит ли кто из девушек значительную сумму денег. Если Ирину действительно ограбили, убийцы неплохо нажились. Восемнадцать тысяч долларов! Это не мелочь, такие деньги должны как-то проявиться. А девица все-таки молодая, ей будет трудно устоять, не купить себе что-нибудь. Может, завтра кто-то будет одет шикарней, чем всегда. Это уж тебе судить.
Наташа ахнула:
— Да что вы, неужели восемнадцать тысяч! У Ирины были такие деньги?!