— А как же! Иначе я бы не проснулся. Я токмо на силу хозяев реагирую ну и на тебя вот получилось. А раз на тебя тоже, значит ты теперь — новая хозяйка. Вот!

Отличная логика! Нет, серьёзно, уж лучше хозяйка, чем чужачка.

И тут до меня дошло, наконец, что это существо что-то вроде нашего домового, только технически более продвинутый. Надо же, краны открутил, канашку забил — как мог, подгадил завоевателям. А потом, получается, заснул, раз только что проснулся. Или не только что? Я тут уже пару дней как нахожусь. О, а может это он тот балкон создал?

— Слушай, а тот балкон, с которого я гулять хожу…

— Моих рук дело, ага, — гордо выпятил грудь Мойша, ой, то есть Мойшта. — Днём не можно, слишком много чужих взглядов, а ночью — самое то.

— Прикольно.

— Хозяйка, а давай ты всё-таки помоешься, пока вода не остыла?

— Тогда выйди. — Махнула рукой в сторону двери.

— Э, нет, хозяйка, в эти двери мы не ходим, — усмехнулся домовой, точнее хозяйник, и шагнул прямо в стену.

М-да, ну и дела!

Наскоро помыв тело, волосы трогать не стала — слишком длинные, такие каждый день лучше не мыть, я закуталась в халат и вышла из ванной. Верная Сью тут же подскочила со стула, на котором терпеливо ждала.

— Госпожа, позвольте подготовить вас к встрече с цветочницей. — Расчёска мелькнула в её руке.

Заранее подготовилась.

Но как же хозяйник? Я с ним хотела поговорить, а тут…

— Потом, когда все лягут спать, — услышала я шепоток.

— Ладно, давай, раз уж надо, — выдохнула я и села на стул перед трельяжем.

Цветочницей оказалась приятная сухонькая женщина в аккуратном платьице в серо-голубую полоску, беленькой косынке и с огромной корзиной всевозможных цветов. О, чего там только не было: и пионы, и розы, и ирисы, и прочее, и прочее. Запах шёл просто одуряющий, и настроение резко улучшилось.

— Госпожа, какие бы вы хотели цветы в свадебный букет? — спросила милая женщина, а я растерялась.

Первой мыслью было сказать: «Белые розы», но здесь всё по-другому. Тут традиционный цвет свадебного платья красный, а белый — траурный. «Кстати, раз на цветочнице белый платок, это значит, что она носит траур», — всплыла мысль из недр памяти. С ней же вспомнилось, что букет невесты, как и помолвочное платье, обычно делают в голубых и синих тонах. В честь богини Луны, покровительницы влюблённых и прочее. И цветочница (имени мне, как водится, никто не сказал) как раз такие и принесла плюс немного сиреневого и фиолетового.

— Надо бы взять кусочек ткани, которую мы выбрали на платье, чтобы с оттенками угадать, — задумчиво выдала Бернадетта.