Был один вариант усмирить огонь до атаки на город. Раньше я этот вариант даже не рассматривал, но сегодня передо мной ресемитор-механик. Очень пригодится.

Правда, придется брать Диану с собой, чтобы я не поджег новоявленного союзника в ходе дела. Бесил он меня дико, просто тем, что дышал со мной одним воздухом.

В хижине оставаться больше не имело смысла — мы с Мартином договорились до какого никакого итога. Пока ехали на встречу с командой, Диана обескураженно посматривала на Командира, и за одно это я был готов свернуть ему шею. Еще возле истлевшего пня пригрозил, чтобы не смел снова заикаться о том клубе.

О чем переживала Диана? Мы там не могли заняться ничем таким, что не понравилось бы нам обоим. Даже если речь о выходе за рамки принципов. Я надеялся, мы туда обязательно сходим, когда решим все первостепенные задачи.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Зато ее не испугало, когда я перед всей командой озвучил новый план.  Доверяла мне? Я слегка был взволнован, пусть и не показывал этого. Там, куда я нацелился, мы могли найти все что угодно.

Я с особой тщательностью просчитывал будущее следующего дня. И когда закончил, проснулся ночью. Почему-то остался горький осадок. Стер себе память, но эмоции были так сильны, что отголоски ощущались до сих пор.

Что-то не получится? Я доверял своим решениям и пусть не помнил их, знал, что не допущу ничего трагического. Поэтому отбросил сомнения и уставился на дверь ванной комнаты. Почему Диана принимает душ среди ночи?

Не вдаваясь в догадки, я откинул одеяло. И случайно накрыл кота. Афина и Ник еще вчера привезли его в наш новый дом для укрытия. Диана широко улыбалась на радостях, обнимала зверя, а я думал: может перенести Апексориум на другое место? Не дело, если кот будет жить под землей. А секретный город, в отличие от Лагерей, был спрятан под горой и выхода наружу просто для прогулки с животным не существовало.

Я скинул с кота одеяло и подошел к двери. Дернул раз — заперто. Приложил больше сил — и выломал замок. Если Диана закрылась, значит, не хотела, чтобы я вошел. Стучать — зря терять время.

Она сидела на кафельном полу, обняв себя за плечи, подняла на меня заплаканные глаза и вмиг отвернулась. Почему не сказать мне, если что-то беспокоит? Зачем закрываться?

Снова я что-то не так сделал?!

Лишь бы не усугублять, я сдержал порыв злости и не накинулся на нее с обвинениями. Максимально спокойно сквозь зубы процедил:

— Что случилось?

Она все равно вздрогнула, точно я на нее замахнулся этими словами как ножом. У меня дернулось сердце. Какого хрена она вообще сидит на холодном полу?

Не обращая внимания на вялые протесты, я поднял ее на руки и отнес в постель. Какое-то время она плакала в моих объятьях, пока не проснулся кот и не принялся вылизывать ей лодыжки своим шершавым языком. Тогда она улыбнулась сквозь слезы и почесала ему шею.

Мне тоже ей лодыжки полизать, чтобы она отреагировала на мою поддержку улыбкой? Я вздохнул и в который раз потребовал объяснить мне причину слез.

— Что-то меня с запозданием накрыло… Вроде думала, мне все равно, кем был отец, которого я никогда не видела. А теперь меня осенило, что ведь из-за него ты тут. Если бы он не попросил тебя за мной присматривать… Ты бы и не присмотрелся ко мне.

Я на пару мгновений растерялся. Ей нужны сейчас мои слова. Не лгать же ей, что я бы все равно потерял от нее голову, если бы случайно увидел мельком в толпе? При других обстоятельствах мы могли бы никогда не встретиться.

— Если бы он не попросил, я бы правил в одиночку. Я никого не могу представить рядом с собой, кроме тебя. Просто бы остался один.

Не уверен, что мои слова сделали лучше — у Дианы снова задрожали губы и потекли градом слезы. А я, между прочим, ни капли не слукавил. Ее слезы сейчас это неплохо, я крепче укутал ее в объятья, тихо радуясь.