Он не мог знать, что каждый из его врагов оснащён прибором визуального контроля. Как не мог знать и о том, что ему просто повезло. Среди массы лежащих тут и сям трупов, очередному «телу» просто не придали значения.

Тройка людоедов протопала мимо.

Выглянув из-под укрытия, Шило сразу понял, что это его шанс. Последний из тройки тащил на своей спине бочку с горючей смесью. Двое других были вооружены экземплярами интегрированного стрелкового вооружения и жуткими механическими клешнями, наверняка способными с лёгкостью сокрушать хрупкие человеческие тела.

Плазменная граната полетела под железные ноги «огнемётчика».

Понимая, что произойдёт дальше, Шило выкатился по другую сторону конвейера и рванулся под защиту одного из узлов переработки. Его расчёт был прост, он значительно отдалился от места, где его впервые обстрелял снайпер и двигался, стараясь держать между собой и предполагаемой точкой обстрела внутренние коммуникации завода, дабы затруднить стрелку возможность прицеливания.

За спиной офицера хлопнула граната. Громоподобное шипение и волна жара, что подобно ладони великана «погладила» лежащего за агрегатом безопасника возвестили его о том, что пора рваться дальше.

Там, где находились три гиганта теперь ревело пламя и было видно, как минимум одну неподвижную, горящую фигуру с треснувшей бочкой на огромной спине.

Шило надеялся, что остальным от близкой детонации и разлива топлива для огнемёта тоже не поздоровилось. И он был прав. Граната взорвалась между людоедами, плазма прожгла металлический пол насквозь и целый сегмент конструкции рухнул вниз, утягивая за собой двоих из этой кровожадной тройки.

Третий замер на самом краю, горящим свидетелем гибели своих напарников.

Огонь отрезал офицера от группы охранения. Но по большому счёту ему на это было плевать. В условиях полнейшей неразберихи и при полном отсутствии связи, его ценность как командира сводилась к абсолютному нулю.

Вот только оперативник не собирался с этим смирится.

Добраться до хорошо укреплённого центра чужой общины, по простреливаемому пространству — нетривиальная задача. Четыре узких моста ведёт к нему с разных сторон, никаких укреплений там нет, как и укрытий, за которыми можно спрятаться от огня.

В комплекс визуального наблюдения, Шило видел, как народ снуёт туда-сюда по этим мостам. В основном тащат раненных на носилках, да носятся полуслепые в окружающем дыму мужики с самопальным, а то и холодным оружием в руках.

Одним из таких «мужиков» и решил стать Шило. И через несколько минут ему представилась такая возможность.

Пока он ползком пробирался за укрытиями не рискуя показываться на глаза снайперу, добыча сама пришла к нему в руки. Три людоеда, в разномастной, запылённой и грязной одежде, с обычными фильтрами на лицах и полностью лишённые каких-либо средств для обнаружения противников в этом дыму.

Они, как и он, держались конвейерной линии.

Переставив автомат АС-74 на стрельбу одиночными, офицер хладнокровно расстрелял всех троих прицельными выстрелами. Лишь последний что-то понял и попытался отступить, но был сначала ранен, а затем и добит через несколько метров.

У их трупов офицер оставил приметную разгрузку, облачился в трофейный плащ и рабочую защитную маску, в которой с трудом удавалось дышать. Автомат тоже пришлось бросить. Ему на замену пришла двухствольная, самодельная пушка, вытащенная из сжатых пальцев одного из трупов.

Так они и появился перед своими врагами. Пыльный, грязный, придерживающий руку чей окровавленный рукав выдавал в нём раннего. С болтающейся на ремне пушкой и красными, слезящимися глазами.

Почти ослепший он влился в группу таких же «беженцев» и перебежал один из мостов ведущий в административную башню.