– Пообещай мне. – Голос Эмили дрогнул. Она не могла представить, что еще одна девочка пройдет через то, через что сейчас проходила она. – Пожалуйста, Джек. Обещай мне.
– Эмили, ты знаешь, я сделаю…
– Нет, не давай обещаний из-за того, что я плачу. Сделай это, потому что это важно. То, что он сделал со мной, важно.
– Эмили…
– Нет, не надо говорить, что это было как-то иначе. – Эмили старалась побороть нахлынувшее на нее чувство опустошения. – Это была не просто одна ночь, когда он сделал мне больно. Это пятно осталось на моей душе. Он превратил меня в ничто. Я полностью разрушена. Моя жизнь, ради которой я работала, которую я планировала, потеряна для меня навсегда. И все потому, что он решил, что мои желания и потребности ничто по сравнению с его. Ты не можешь допустить, чтобы это случилось с еще одной девушкой. Просто не можешь.
– Я не допущу этого, Эмили. Я выясню, кто это сделал, даже если мне придется умереть за это. – Джек тоже стоял на коленях. Он аккуратно накрыл своими разбитыми руками ее. – Я обещаю.
10
Андреа держалась в тени, следуя за побитым старым «Фордом».
За рулем был Нардо. Стар прижалась к двери со стороны пассажира, стараясь держаться от него как можно дальше. Нардо, казалось, было все равно. Он медленно ехал по дороге, свесив руку с дымящейся сигаретой из окна.
Андреа всматривалась в темноту позади, надеясь увидеть полицейский внедорожник, который сообщил бы ей, что кто-то из шести членов группы наблюдения следует за пикапом с фермы. Но группу расставили по входам и выходам. Они не следили за старой лесовозной дорогой, которую наверняка убрали с карты еще в прошлом веке.
Она снова обернулась. Машина все еще двигалась. На этой улице не было ни одного таксофона. Мотель был в десяти минутах ходьбы. Именно этого Комптон и боялась – что у таких людей, как Векслер и Нардо, всегда есть план отступления. Андреа не удивилась, что именно Нардо сбегал. Он сбежал от Клэйтона Морроу. Может сбежать и от Дина Векслера.
Андреа на свой страх и риск выскочила на свет и рванула к полицейскому участку. Дернула закрытую дверь. Заглянула в лобби. Свет внутри не горел. Она постучала в стекло.
Ничего.
– Черт, – пробормотала она, сбегая вниз по лестнице. Ордер на арест уже должен был лежать перед судьей. В любой момент Бернард Фонтейн мог превратиться из подозреваемого в беглеца. Если Андреа его упустит, они могут больше никогда его не найти. Он никогда не предстанет перед судом. А Мелоди Брикел, возможно, никогда не увидит свою дочь.
В ресторане был телефон.
Дайнер находился всего в сотне ярдов. Андреа рисовала у себя в голове все возможные катастрофы сразу, пока бежала навстречу розовым огням неоновой вывески.
Ее некому было прикрыть. Залитый водой пистолет уехал в Балтимор. И было известно, что Нардо прячет при себе оружие. По форме Андреа определила, что это был дамский пистолет, что сужало круг до одного, самого популярного, – девятимиллиметрового «ЗИГ Зауэра P365». Это означало девять пуль в барабане, один в стволе. Вместе с ним в машине была Стар. Она в одно мгновение могла превратиться из пассажира в заложницу.
Андреа спряталась в каком-то дверном проеме, когда невдалеке загорелись стоп-сигналы. Андреа увидела, как Нардо припарковался в нескольких ярдах от дайнера. Тарахтение двигателя «Форда» утихло. Нардо поднял ручник. Выкинул сигарету на тротуар. Вышел из пикапа, хлопнув дверью. Вытянул руки вверх, разминая спину. Его белая футболка, заправленная в штаны с кучей карманов, задралась.
Андреа затаила дыхание, дожидаясь, что будет дальше.
Стар все еще сидела в машине. Она не двинулась с места, пока Нардо не разрешил ей выходить, слегка махнув рукой. Она открыла дверь. Развернулась всем корпусом. Соскользнула с сиденья. Ее ноги коснулись земли. Она побрела в нескольких метрах позади Нардо, они оба исчезли внутри дайнера.