– Всю Русскую Америку нам передал русский король Димитрий Благословенный, сын Джона Ужасного. Он же объявил всех вас вне закона. Так что вы – не джентльмены, а самозванцы и преступники.

– Вы правы… Мы не убиваем женщин, детей и мирных жителей. И если это необходимо для того, чтобы быть у вас джентльменом, то грош цена вашей Англии.

Пикеринг привстал и попытался отвесить мне пощёчину. Я отшатнулся – не хотелось распускать руки – но один из стороживших его ребят провёл молниеносный приём, и Томми завопил, с ужасом смотря на своих тюремщиков, один из которых ласковым тоном сказал:

– Так вот, английская свинья. Твой гонор можешь забыть. Отвечать на вопросы точно и без всяких там экивоков. Понятно тебе, мразь?

На лице у Томми появилось выражение неподдельного ужаса – до него только сейчас дошло, что шутки кончились. Он усердно закивал.

– Посадите его обратно на стул, – процедил я сквозь зубы по-английски. – Итак, сколько у вас здесь было человек?

– Сто двадцать солдат, около восьмидесяти моряков, двадцать четыре гражданских лица, включая и меня. Точнее, чуть меньше, несколько умерло в эту зиму. Ещё около двухсот ирландских рабов.

– Ирландцев, говоришь? А откуда здесь ирландцы?

– После того, как мятеж, иногда именуемый "девятилетней войной", был подавлен нашим доблестным войском, было принято решение очистить земли Ирландской короны от паразитов, именующих себя ирландцами.

– Если я не ошибаюсь, – перебил я его, – согласно Меллифонтскому договору, все они получили полное прощение от вашей королевы, и им даже вернули титулы и большую часть земель.

– Именно так. Кроме того, самые знатные из них стали членами ирландской Палаты лордов, а дети их были приглашены в английские школы и университеты. Внешне они соблюдали условия договора, но, когда Её Величество умерла, и на трон взошёл Его Величество король Иаков Первый, он опасался, что при первой же возможности ирландцы ударят в спину. Он и назначил сэра Артура Чичестера Лордом-Депутатом Ирландии.

– То есть губернатором…

– Можно и так сказать, но титул его – лорд-депутат. С тех пор сначала очистили от папистов Ульстер, а теперь принялись за города на юге – Корк, Голуэй, Кинсейл. Кто переходит в Церковь Ирландии[28],   тем позволяют остаться, но следят за ними – не вернутся ли они к папизму. Если кто-нибудь не ест мясо перед Пасхой, например, считается доказательством того, что он папист.

– И что вы теперь с ними делаете?

– Их продают в рабство в Виргинии – так именуется наша колония в Северной Америке. Их обыкновенно доставляют прямо в Элизабеттаун[29]  – так именуется столица. Только в конце навигации, когда на реке Элизабет[30]. начинается ледостав, и в начале следующей, когда лёд ещё не окончательно растаял, корабли приходят в Сент-Джордж. А в апреле за переселенцами приходят корабли из Элизабеттауна.

– За переселенцами? Ты хочешь сказать, за рабами.

– Есть и переселенцы-англичане. Они обыкновенно подписывают договор, согласно которому они семь лет обязаны работать на человека, ссудившего им деньги на вояж. После этого хозяин обязан им выдать некую сумму денег и ружьё. Если, конечно, они не провинились – тогда срок службы увеличивается.

А ещё Его Величество оказал нам милость и даровал право оставлять часть из них здесь, в колонии. Это, как правило, корабелы, мастеровые, а иногда и крестьяне.

– Понятно… И когда должен прийти следующий корабль с ирландцами?

– Вероятно, в марте – скорее всего, во второй половине месяца.