Действительно, где тут еще можно танки увидеть.
— И много танков у Ордена?
Беглый опрос выявляет, что для Греты любая броня на гусеницах — танк.
— Русский, ты про нас не говори Вольфу и Рудольфу.
— Хм, имеешь виды?
— Не всю же жизнь по задворкам мира мотаться.
— А Вольф не будет против?
— А у него есть выбор?
Сказано таким тоном, что я не ничуть не сомневаюсь — выбора у Вольфа точно не будет. А будет внук. Или внучка.
Н–да, про бизнес и ничего личного я уже не раз говорил.
— Руди, славный парень. Удачи вам.
«Татра» уперлась, придавив задним бортом бревенчатую стенку укрепляющую реверс импровизированной эстакады. Высота земляной насыпи несколько ниже заднего борта грузовика, но это меня мало пугает.
На рабочий скат рампы уложена пара стволов, перпендикулярно которым лягут бревнышки подложенных под броню катков. Суммарно все эти изыски как раз и дадут необходимую высоту.
Рыча мотором, «Татра» тянет в себя размотанный на всю длину трос. Почищенный от забившейся по углам грязи и даже помытый дождем бронекорпус, сочно хрустя подложенными под него брёвнами, уверенно катится к эстакаде. Всех дел, следить, чтобы под броней было три–четыре бревна, по мере продвижения перетаскивать и укладывать под нос «бальсовые» бревна. Время от времени добавляя свежее бревно взамен измочаленного.
Все–таки эта местная «бальса» редкостное Г. Да и корпус не совсем чтобы воздушный — тонны три в нем осталось наверняка.
Без приключений (обидно даже) броня вкатывается в кузов грузовика.
Теперь всех дел — поддомкратить бронекорпус сзади и вытащить из–под него бревна–катки. Затем повторить операцию с носа. Закрыть борта и можно убывать на зимние квартиры.
— Долгие прощания это не про нас?
«Попрыгунчик» муркает на холостых оборотах, развернувшись мордой на северо–восток. «Татра» басовито вторит ему, подслеповато уставившись на юг единственной фарой.
— Не про нас, — Дензел крепко стискивает мою ладонь.