— Хорошо, но не сейчас, — Паша говорит мягко и в тоже время вразумительно.

Он поднимает Варю на свои руки, как можно мягче. Варя непростительно близко вслушивается в его сердцебиение. Еще никогда Варя не представлялась себе такой маленькой и слабой, как сейчас.

«Может это судьба: мне — страдать, ему — спасать».

Она выглядывает за худое плечо, то на звезды, то на лес. Вокруг нет тишины и это успокаивает, вокруг слышно птиц и сверчков, и в конце концов ветер свистит за ушами. Ей кажется, что там вдалеке, за густыми лесными деревьями кто-то бродит.

Обыденно, Варю усаживают в машину, пристегивают ремнем и снова куда‑то везут. Силы медленно восстанавливаются. Сильная потеря крови отдается лишь средней тяжести слабостью конечностей.

Варя слабыми пьяными шагами сама доходит да матраца и падает на него камнем, походу стягивая с себя грязную куртку, заворачиваясь в одеяло.

— Холодно?

— Зверски, — неровным голосом отвечает Варя.

Паша включает оба обогревателя. Находит в спортивной сумке полотенце и выбегает на улицу. Возвращается уже с мокрым. Он заставляет ее подняться и сесть. Легкими движениями вытирает красное от крови лицо.

— Глупая.

— Я почти в порядке.

— Замолчи.

Варя показательно скидывает с себя одеяло, стараясь как можно меньше дрожать. Но он, не обращая внимания на ее телодвижения, продолжает упорно вытирать ей щеку, потом губы, шею, и замедляется на острой ключице.

Его лицо находится к ней достаточно близко, даже не пришлось бы далеко тянуться, но внутри что-то так сильно сжимается, заставляя ее застыть на месте. Совсем недалеко внутри себя она ждет, что он поймет сам. Еще секунду и он поднимает взгляд чуть выше. Варя все так же неподвижно, не дыша, забывает о холоде.

— Ты злишься на меня? — спрашивает отрывисто.

— Да, — холодно отрезает он.

— Почему?

— Ответь на этот вопрос сама.

— Я не знаю.

— Потому, что ты глупая.