– Как вы узнаете, что Хрёрик идет?
– Как лед сойдет – пустим быстрый корабль в море. А на него птицу в клетке, прикормленную у нас. Как она вернется, так и гонца пошлем к вам. Хрёрик-то по Каттегат пойдет. Он хоть и большой, но столько кораблей не пропустит.
– Корабль может попасть в шторм. Разбиться о скалы. В птицу может залететь случайная стрела во время стычки. Мало ли разбойников в море? Или она вырвется на волю, обманув людей. Это очень ненадежный сигнал.
– И что ты предлагаешь?
– По весне к порогам на Неве пошлите наблюдателей. Чтобы сторожили. Много кораблей там проскочить не сможет быстро. Придется протаскивать их сколько-то дней на канатах. За это время гонец легко доберется до вас, если ему дать лошадь.
– Пока гонец до нас доберется, пока до вас доскачет. Пока вы подойдете… от нас и мокрого места не останется.
– Если придет Хрёрик, то нас, очевидно, и не хватит, дабы ему противостоять. Поэтому я призову на помощь кривичей. Здесь, у Гнезда, собираться и станем. А вы, как узнаете о гостях незваных, руки в ноги и уходите. К нам. Только не забудьте гонцов послать, чтобы я кривичей начал созывать. И здесь, у Гнезда, объединившись, пойдем ему навстречу. Женщин и детей своих оставите у нас, чтобы не думать в бою о том, где они и что с ними. Иначе боя толком и не выйдет. Негоже постоянно на родичей кровных оглядываться во время сшибки. Дурное это.
– Мудрено все как-то выходит… – покачал головой Рауд.
– Сильного противника только мудростью и взять. Ибо, выйдя на равных, ты точно проиграешь, – пожав плечами, возразил Ярослав. – Настоящий воин бьется не только руками, но и головой.
– Хорошо, я передам ярлу твои слова, – очень внимательно глядя на нашего героя, произнес Рауд.
Глава 10
Наступила весна. Хорошая такая. Полноценная. Травка зазеленела. Птички запели. Деревья обрели листочки. А от зимы не осталось и следов. И быстро так. Ловко. Недели не прошло, как весь снег и лед ушли бесследно, потоками грязной воды.
Ярослав немало промучился со своей собственной ошибкой – тем самым оврагом, заваленным трупами. Слишком их было много. Слишком близко находился этот овраг.
Идею Рауда наш герой пересмотрел и творчески дополнил. Сначала он пересыпал негашеной известью эти трупы. Благо, что ее какое-то количество еще с осени заготовили и не успели применить. А потом сверху наваливал дрова и поджигал их. Но костер держал небольшой, а достаточный лишь для того, чтобы тепло было и прогревалось все под ним. Потом, через несколько дней, это пепелище проливали водой из реки, смывая золу и прочее, обнажая изъеденные оксидом кальция трупы. Снова их пересыпали негашеной известью. Снова приваливали дровами и прогревали. И так – три раза, пока тела погибших совершенно не развалились, перестав представлять угрозу для окрестных обитателей. А потом пошла вода и овраг освободило от останков. Их тупо смыло в Днепр. Наш герой ведь умудрился ими соорудить этакую запруду, весьма, надо сказать, нестойкую к весенним водам.
Панический ужас от ожидания кошмарной вони, что накроет городище по весне, сменился облегчением, когда он стоял на берегу оврага и смотрел на мутные воды, что смывали останки людей. И думал. О разном. И о пруде. Почему-то именно в те минуты его голову посетила мысль о большом пруде, чтобы завести в нем хотя бы карасей и кормиться с него. А лучше карпов, если удастся их привезти из Италии или земель франков, где они в эти годы уже разводились. И можно не тут, а подыскать местечко получше. Потом. Может быть. Если он доживет… ведь весна принесла ему не только надежды, но и тревоги.
Да, к кривичам были посланы гонцы. Но когда они придут? Придут ли? Сколько их будет и с каким снаряжением? Это все большой секрет. Поэтому он рассчитывал только на свои силы в предстоящем «замесе». А что он будет, Ярослав не сомневался. Рюрик, а Хрёрик из Дорестада прекрасно подходил на эту роль, должен был прийти, занять Ладогу и знатно поураганить в близлежащих землях. В оригинальной истории до Гнезда он не добрался. Но как все повернется в этот раз – вопрос. Очень большой. Ведь теперь здесь есть он – Ярослав. И у него есть что взять. Да и дружинники Ингвара, если кто из них выживет, наверняка расскажут о городище, где все воины в шлемах.
Шлемы, надо сказать, вышли поганые. Да, сама концепция шапели была хороша. Но вот ее исполнение «из говна и палок» весьма неопытными в таких делах кузнецами вызывало массу вопросов. Металл умбонов и так-то не был толстым – миллиметр, максимум полтора. Так что после поковки он истончился едва ли не вдвое. Консервная банка. Да, ее надевали на плотно стеганный подшлемник. Но все одно. Жестянка. Однако – это были шлемы. И они были у всех. Поголовно. Остальное в данном вопросе не имело никакого определяющего значения. Сейчас во всяком случае.
Ярослав продолжал тренировать ополчение. Гонял их строем. Поставил чучела для отработки ударов. Наделал утяжеленных тренировочных копий, на концах которых были навязаны набитые песком «кулаки». И ополченцы стабильно раз в неделю по часу-полтора сходились строем и тыкали друг в друга этими «приспособами», учась прикрываться и бить.
Но все эти военные приготовления и борьба с возможной локальной экологической катастрофой не были единственным занятием Ярослава. Времени хватало и на другое, благо, что созерцательностью и природной ленью он не страдал. Ему и на всякую придурь времени хватало…
– Так, проходи. Садись вот сюда, – произнес он Преславе, выводя ее на солнышко возле донжона, как потеплело немного.