Я не знала, как реагировать на такое признание. Никогда не слышала этой трагической истории. Наверное, эта тема не поднималась из-за мамы. Она очень эмоциональна и трогательна. Не думаю, что ей доставят удовольствие воспоминание о похищение. Пусть и давнем.
— Ты его убил? — Спросила сипло, пытаясь справиться с эмоциями. Почему-то мысль о том, что отец убивал, не вызывает во мне отторжения, страха или неприязни. Может потому, что он мой папа, и я знаю, какой он любящий и заботливый. А может, не верю, что он может убить того, кто достоин жить.
— Убил. — Папа нехотя выдавил из себя признание, жестко поджимая губы. — Но Лену это не воскресило.
— А мама…? — Чувствую, что не должна это знать, но всё равно спрашиваю. Почему-то стало папу плохо видно. Не сразу поняла, что глаза наполнились слезами. Проморгалась, пряча мокрый взгляд. Не люблю показывать свою слабость. Никому.
— Маме неприятно вспоминать тот день. Постарайся ее не расстраивать, — просит отец. — И постарайся не влипать в истории. Я вынужден тебя предупредить. Вчера ночью, Алекс заметил слежку за вами. Мы почти уверенны, что Демон, выставляющий против тебя бойцов, заинтересовался тобой, как Источником.
— Капец! — Взвыла я. — Да вы издеваетесь? Да я же не родная вам. Я человек! Я не чувствую души, не вижу их!
— Жасмин, просто поверь пока, поймёшь, когда придет время. — Просит папа. — Ты носитель Света. Твой Свет много лет назад принял Алекса своим защитником и спутником. Никакого другого демона ты не сможешь принять.
— Пап, ну это ж бред, — мой голос дрожит. — Это ж я тогда не человек?
— Это не суть. Я не буду тебя вынуждать принять Алекса. Не отдам ему против твоей воли.
— Прекрасно! Я против! — Радостно воскликнула я, хлопнул по столу ладонью. — Дело закрыто.
— Нет, не закрыто. Я не настаиваю на вашем союзе. Ты сама примешь это решение, рано или поздно. Но это будет только твоё решение, добровольное. Как и когда твой Свет проявиться, мы не знаем. С уходом твоего демона, Источник спрятался. До поры. Он не откроется, пока вы оба не будете готовы. Поэтому, тут я спокоен. Всему своё время. Меня беспокоит именно вопрос твоей безопасности. Пообещай мне, вести себя благоразумно?
— Я постараюсь, — вздыхаю я. — Но я не брошу тренировки.
— Алекс мог бы тебя тренировать, если ты у меня такая боевая, — усмехается отец и одним глотком добивает уже остывший кофе из моей кружки. Я нахмурилась, видя такое вопиющее свинство по отношению к моей собственности.
— Паап! — Возмущаюсь я. А он улыбается мне так, как в детстве, когда мы сражались вилками за последний пельмешек в его тарелке или последнюю оливку в банке. — Ты ведешь себя, как ребенок, — с улыбкой укоряю я. — И не отвлекай меня. Я не хочу, чтоб Алекс меня тренировал. Я вообще хочу от него подальше держаться.
— Он тебя пугает? — Спрашивает отец, поднимаясь за очередной порцией кофе, — или отвращает?
— Нет, — пришлось ответить честно. Ложь отец за километр чует, проверенно. — Но я на него зла! И обижена! И не хочу быть батарейкой для демона!
— При маме такое не ляпни, только, — усмехается он и наполняет нам кружки свежей порцией бодрящего напитка.
— Типа, она не понимает, — фыркаю я.
— Ну, понимать, это одно. А слышать, в укор своего самолюбия — совсем другое. Поверь, мать твоя та еще гадюка бывает. Ядовитая до спазмов мозга.
— Ладно. Так вот, я не хочу такой унизительной роли. Вы демоны, властны, вы подавляете нас. Он меня подавит своей властью. Я не хочу потерять себя.