Опустевшие дорожки РАМИиЗ угнетали и без того взвинченное состояние, однако вопреки этому, во мне опять зашевелилась уверенность — я все делаю правильно. Только отчего правильно, это всегда так больно? До немого крика, до потери малейшей надежды, до…

Мой путь завершился слишком споро, будто дорога, ведшая к учебным корпусам академии, сделала некий немыслимый кульбит, больше подходящей волне, и ускорила перемещение. Но подивиться странностям особо не вышло. В жизни так бывает часто. Особенно если пытаешься замедлить неизбежное всеми доступными методами.

Рарха в своем привычно пафосно золотистом одеянии я приметила издали. Впрочем, алый затылок удерживающий точку перехода для поступления раненых в наш целительский корпус разглядела еще раньше. И споткнулась, осознав, что прочих действующих лиц здесь собралось на диво многовато…

Ини и Мари, деловито снующие поблизости, готовые в любой момент оказать посильную и если понадобится, то и непосильную помощь.

Рин, тащивший на своих плечах сразу двоих солдат.

Чарчер, растерявшей тепло улыбки, устало потирающий лицо, словно пытаясь уговорить глаза, что он полон сил.

Аскрин… При взгляде на дядю, вздрогнула повторно, поскольку рука у него висела, как кукольная: (везет же ему именно на травмы такого рода) непослушная и одутловатая. А рубашка напиталась кровью. Зато на лице белизны оказалось с избытком.

Ноги непроизвольно дернулись туда. К таким родным и необходимым мне людям, дабы быть рядом. Помочь. Поддержать. Но…

Я продолжила путь к демону, степенно ожидающему меня в том месте, в коем ему и полагалось быть.

Место сие подбиралось с умыслом. Вид оттуда открывался детальный. Заметят все и все.

Так запланировано. И отступить я себе не позволю.

Ноги с каждым шагом, приближающим меня к неизбежному, становились лишь неподъемней, будто ступала я не по расчищенной весной дорожке, а по болотной мути. В душе, к слову, ощущения оказались схожи. Я сама себе напоминала котелок деревенской ведьмы, в который та, далекая от канонов магических наук, кидала не пойми что, но неизменно отвратительное.

Сердце колотилось, что шалое, и громыхало подобно колоколу, оглушая все прочие звуки, делая реальность расплывчатой и какой-то… ненастоящей.

Такой же вышла и плата Салисену.

Я подошла. Привстала на цыпочки, цепенея от множества изумленных взглядов. И особенно от одного, в неверящем упреке, которого в сей миг, моя душа сорвалась в пропасть, дабы укрыться в практически уютной тьме отчаяния, и припала к чужим устам, оказавшимся на диво покорными и… ошарашенными не менее чем остальные.

Наверное, златовласый принц до последнего не верил, что я на это решусь. Да еще и вот так открыто, если не сказать — вызывающе.

Зажмурившись, я просто отчитывала секунды необходимые для того, чтобы каждый из присутствующих осознал — сцена моего в высшей степени аморального, если не сказать, жестоко поведения ему не чудится. А еще, изо всех сил старалась, дабы рыдания, сотрясающие в сей момент беззвучными спазмами, со стороны остались незамечены.

Горечь — то единственное, что я смогла отдать песчаному рарху.

Именно поэтому он даже не попытался перехватить инициативу, так и, оставшись стоять окаменевшей глыбой, заставляя меня испытать стыд еще и за это.

Отстранившись, позволила себе пару секунд побыть в мнимом неведении. Напоминая, что я сильная, и знаю, на что иду. Тем более, видеть мои метания мог только демон. Все прочие любовались затылком, а он на редкость не красноречив…