На четвертом этаже его ждал… я. Я стоял в полицейской форме с погонами старшего комиссара на плечах и улыбался.

— Ты… Ты…

— Какой же ты всё-таки жалкий, — произнес я. — Даже хинины не позволяют себе выглядеть настолько жалко. Ты всего лишь писькин харчок, случайно залетевший не туда. Твоё место глубоко в жопе, Сэтору Мацуда, так что зря ты оттуда выполз…

В этот момент сквозь меня пролетел фаербол. Вернее, не сквозь меня, а сквозь мою проекцию. Сэтору вспомнил-таки про оммёдо и шарахнул изо всех сил в своего старинного врага.

— А ещё Кимико говорила, что мой член гораздо лучше твоего вялого отростка. И что с тобой она была потому, что думала о тебе хорошо. Впрочем, после первого секса она перестала так о тебе думать! Ты же импотент малолетний… Тебе бы сельдерей пожевать, что ли…

— Я найду тебя, урод, который всё это устроил!

— Ну ты и лошара, Сэтору. Или тебя лучше называть маленький мальчик, который описялся? Эй, — в этот момент моя проекция оглянулась по сторонам. — Чей ребенок обоссался? Ребенок хинина и высокородной стервы?

— Не трожь мою мать! — взвыл Сэтору, бросаясь вперед.

На этот раз одна из подготовленных ловушек пронзила ему руку. Он даже не оглянулся на сквозную рану, нанесенную тонкой стрелкой. Сэтору несся вперед. Следующий лестничный пролет выводил на крышу, поэтому он резко ударил по проектору, и рванулся к выходу.

Жаль, что так быстро, а то моя проекция показала бы ему ещё два выставленных средних пальца.

Как и Ода Кабунага, он успел привыкнуть к высоте ступенек, поэтому невольно споткнулся на моей фальшивой ступени. Ну а я уже привычно упал на него сверху.

Правда, в этот раз мне не удалось захватить голову Сэтору и приложить переносицей о выступающее ребро — он быстро перевернулся и оттолкнул меня ногами. Я перекатился через голову и вылетел наружу, на крышу дома.

Как только инерция оставила меня, так сразу же подхватился и вскочил. Из двери неторопливо вышел Сэтору. С его руки капала кровь, но он явно её не замечал. Он смотрел на меня. И если бы только его взгляд мог прожигать человеческое тело, то я сразу же превратился бы в решето.

— Ну и хули вылупился, Сэторуша? На мне узоров нет. Если есть что сказать, то говори, а если нет… — я наклонил голову вправо, а потом влево. — Если нет, то потанцуем!