– Греби, греби, – раскатисто заржал другой голос. – А то Великий Сахем очнётся, да так и не сможет выбраться, из-за тебя!

От едкого гогота первый мужчина ещё сильней стукнул лопатой о низ двери.

– Смейся, смейся, Соил, придёт и твоя очередь. Вот я сейчас всё уберу, а в конце смены ты будешь убирать этот проклятый снег.

Скрип сухого снега и удары лопатой о низ бронзовой двери возобновились. Слышно даже, как с лопаты с тихим шуршанием слетают комочки снега.

Его ждут. Саян так и не поднял верхний засов. Очень ждут. Не важно, кто именно распорядился выставить перед Пристанью явления самый настоящий караул. Важно то, что подданные очень боятся прозевать его воскрешение. Вроде как простенький факт, но наводит на очень невесёлые размышления.

А что дальше? Сквозь холод и тьму в голову закралась незваная мысль. Поднять все три засова, распахнуть бронзовую дверь (благо её только что расчистили), выйти наружу и рявкнуть во все горло «Смирно»?

А что потом? Словно издеваясь и дразня, возникла ещё одна мысль. Саян отпустил студёную ручку. Действительно, а что потом? Всё на круги своя?

Опять вершина власти, где так же холодно и одиноко, как в этом каменном склепе. Опять бесконечная череда пустых и однообразных дней. Пьянки, гулянки, чужие дочери и жёны без имён и лиц. И, как апофеоз бесцельного существования, вопрос, который мучил его каждое утро – как убить время? Пустая бесполезная жизнь последних десятилетий прошла перед внутренним взором как похоронная процессия. Саян отступил от двери на шаг. Такое впечатление, будто все эти годы бухал, бухал, бухал. Заливал вином тоску и скуку. Больше чумы, урагана и геморроя боялся протрезветь. И только сейчас, здесь, перед холодной бронзовой дверью, как будто очнулся от тяжкого и дурного сна.

Саян развернулся и побрёл обратно в камеру с каменными ложами. Факел над изголовьем по-прежнему освещает пяточёк пространства вокруг себя. Нужно подумать, Саян присел на каменное ложе.

На всякий случай, с расчётом на некое весьма отдалённое будущее, Саян приказал построить Пристань явления так, чтобы снаружи было совершено не видно, что происходит внутри. С улицы во внутрь не попадает ни дождь, ни снег, ни осенние палые листья. Если вести себя тихо, не орать во всё горло похабные песни, то преторианцы снаружи ничего не заметят.

Теперь понятно, почему в большой мир ушли Ягис и Ансив: они не выдержали бремени власти, божественной сущности, вседозволенности и скуки. Когда ты бессмертный бог, то через пятьсот лет надоест даже абсолютная никем и ничем не контролируемая власть.

Горестно вздохнув, Саян глянул на горящий факел. Пропитанная смолой пакля почти догорела, ещё немного и загорится деревянная рукоятка. От неподвижного сидения озябли руки и плечи, мороз добрался до ног и спины. Чтобы хоть немного согреться, Саян напряг мышцы. Нужно что-то решать. Причём быстро.

Последние двадцать лет он то ли тешил себя бесплодной надеждой, то ли пугался от мысли, что свою самую главную миссию на этой планете он уже выполнил. Первое государство людей возникло там, где по всем историческим и географическим законом оно не могло возникнуть. Здесь, на развилке двух великих рек, нет ни лёгкой земли для вспашки, ни диких злаков, которые можно было бы посадить во вспаханную землю, ни годных для одомашнивания животных. Ничего нет. То-то будущие историки головы поломают.

Несколько десятилетий ушло только на то, чтобы разбить первые огороды, привести с далёкого юга коров, овец, кур и прочую домашнюю живность. Там же позаимствовать рожь, овёс, лук и прочие культуры. Собственными руками изготовить первый плуг и придумать, как запрячь в него тупого быка. Как же глупо прожить больше пяти сотен лет, создать первое на Миреме государство людей и по пьяной лавочке свернуть шею. Но! Великий Создатель так и не забрал его к себе.

И что теперь? Саян глянул в строну выхода, узкий коридорчик уходит во тьму. Альтернатива выхода наружу и возвращению на каменный трон Великого Сахема всего одна – как и друзья уйти в большой мир, раствориться в массе простых смертных и более никому и никогда не демонстрировать чудесные возможности дара Создателя. Конечно, придётся кочевать с места на место, менять имена и судьбы. Но человеческая жизнь всё же не так коротка. За несколько десятков лет можно натворить много великих и важный дел, впрочем, как грязных и низких тоже. Он вполне может быть как простым наёмным работником, так и важным сановником, и даже, под личиной смертного, хоть тем же Великим Сахемом. Главное не превышать опущенного простому смертному срок и вовремя уходить из очередной жизни.

– Да будет так, – Саян поднялся с каменного ложа.

Всё. Хватит. Абсолютной власти он нахлебался досыта, до самой макушки. Пора менять правила игры, чтобы жизнь более не казалась медовой палочкой.

Саян вытащил факел из держателя на стене, иначе в темноте можно запросто набить синяки и шишки.

– Это должно быть где-то здесь, – тихо прошептал Саян.

Подсвечивая факелом, Саян подошёл к стене возле каменного ложа Ягиса. Большие квадратные блоки на вид совершенно одинаковые. Только сантиметровый слой застывшего раствора отделяет их друг от друга. Саян, наклонившись ниже, мизинцем левой руки нащупал крошечную дырочку под самым нижним блоком.