— Я знаю только то, что очень скоро у меня будет две штуки зелёных, и тогда я снова смогу подкатить к Оливии.

— Она же ясно дала понять, что не хочет иметь с тобой ничего общего, — напомнил Рональд.

— А это мы ещё посмотрим, — ухмыльнулся Джимми Хант. — Ещё посмотрим…

— Что ты затеял?

— Ничего я не затевал.

— Лучше оставь её в покое.

— Прибереги свои советы для кого-нибудь другого.

— Как знаешь, — Рональд направился к стоянке, где стоял его чёрный «Шеви». Джимми не без зависти проводил приятеля взглядом. Ничего, скоро и у него появится такая же тачка, если не лучше. И это будет не папочкин подарок на день рождения, а самостоятельно заработанная машина. Плевать, на какие именно (грязные) деньги он её купит. Главное, что он сможет её себе позволить.

«И её, — подумал Джимми, заметив в дальнем конце холла Оливию Пеннингтон. — Я буду иметь двух крошек сразу».

Оливия ненавидела себя за трусость. Вернувшись домой, она с головой зарылась в подушку и выпустила из глубоких недр тщательно подавляемый при Мэнди плач. Девушка минут пять не могла остановиться, пока дыхание не сделалось более ровным.

Она предала Салливана из-за страха быть высмеянной. Она в очередной раз причинила ему боль.

«И нет мне прощения», — прошептала она, приподнявшись на локтях и вытирая слёзы. Ей захотелось позвонить студенту, чтобы выяснить, что именно он собирался рассказать.

(Оливия, это очень важно).

Девушка уже потянулась к трубке, но потом резко отдёрнула руку прочь, словно увидела перед собой не телефон, а ядовитую змею. Нет, она не имеет права так поступать. Это будет подло и нечестно по отношению к Салли.

А вдруг он хотел сообщить нечто важное? Например, собирался предупредить её о какой-нибудь опасности, которую увидел с помощью необыкновенного дара. Рука несмело начала двигаться в сторону телефонного аппарата, и снова Оливия Пеннингтон не позволила себе совершить звонок.

Салли наверняка обиделся. Теперь он ни за что на свете не захочет видеть её. Осознание данного факта расстроило девушку гораздо сильнее, чем она могла бы предполагать. Необходимо загладить вину перед Салливаном. Но позволит ли он ей это сделать?

Она вспомнила о строках из дневника Салливана Траска, посвящённых исключительно ей. Больше никто и никогда не напишет о ней ничего подобного, а она, вместо того, чтобы выслушать Салли, отвергла его, испугавшись сплетен, которые могла бы разнести по всему колледжу Мэнди.

Иногда люди страдают лишь потому, что боятся осуждения со стороны других людей. Данная мысль побудила девушку взять блокнот и ручку и на протяжении четверти часа рисовать на бумаге абстрактные линии, переплетающиеся между собой в самые причудливые фигуры.

От данного занятия Оливию отвлёк внезапный телефонный звонок, заставивший её вздрогнуть. Она поднесла трубку к уху и ответила. Звонил Салливан. И то, что он ей сказал, вынудило девушку уронить трубку, бессильно опуститься на колени и снова заплакать.

Там, в коридоре колледжа, Салливан Траск что-то почувствовал. Вернее, сработало его сверхощущение. Мимолётный образ был похож на лицо человека, увиденное из салона быстро едущего автомобиля. Пассажир успевает заметить только общие черты, но детали остаются для него расплывчатыми и недоступными. В одном Салли мог быть уверен полностью — он уловил неприятный, почти тошнотворный запах смерти.