Я не могла не думать о том, какие успехи он сделал со времени нашего знакомства девять месяцев назад, когда он первым делом отправил меня принести ему чаю.

Все-таки этот человек не совсем потерян.

— Полагаю, ты все это вычислила с самого начала, — продолжил он с довольно приятной улыбкой.

Его жена Антигона дотронулась до своих волос, и я уловила пролетевший между ними тайный сигнал.

— Так что, надеюсь, ты не откажешься заполнить кое-какие пробелы.

— Разумеется, не откажусь, — сказала я голосом послушной умницы. — Буду рада помочь. С чего начать?

Но не перегибай палку, — говорили его глаза.

— Начнем с подозрений, — ответил он, взял блокнот и положил его себе на колени.

Я увидела, как он пишет «Флавия де Люс» — и подчеркивает мое имя.

Как-то раз во время одного нашего расследования он добавил букву Я после моего имени и отказался объяснить, что это значит. На этот раз никакой Я не было.

— Когда ты впервые заподозрила, что в Святом Танкреде что-то творится?

— Когда церковный сторож — это мистер Гаскинс — упомянул загадочные огни на кладбище во время войны. Зачем ему говорить мне такие вещи, если он не хотел отпугнуть меня?

— Так ты думаешь, что Гаскинс замешан в этом?

— Да. Не могу доказать, но группа мужчин вряд ли могла прокопать подземный ход под церковным кладбищем без его ведома, не так ли?

— Полагаю, да, — согласился инспектор Хьюитт.

Один — ноль в пользу Флавии.

— Как сказал вам мистер Сауэрби, — продолжала я, — они охотились за «Сердцем Люцифера». Они искали его очень долго, возможно, годами. Член городского магистрата Ридли-Смит платил им…

На этом месте он в прошлый раз остановил меня, и я умолкла, ожидая, позволят ли мне сейчас продолжить.

Фели и Даффи разевали рты, будто парочка изумленных гуппи, а Антигона улыбалась мне с видом Мадонны, которой только что сделали массаж ступней.

Это придало мне необходимую смелость. Временами честность — не лучшая тактика, но единственная.