Глава 16. Какая-то ясность

Анна Аврора:

— Варвар! — кричу я и даю ему пощечину.

Рука больно царапается о его колючую бороду. Но он не уворачивается от удара, не перехватывает мою руку, хотя может. Он просто позволяет мне это сделать, а затем замирает на месте и смотрит на меня своими холодными синими глазами. Его темные брови сердито сходятся на переносице, где образуется складочка. Мне кажется в этой самой складочке мое сердце сжимается будто в тиски. Я стою завороженная, глядя на него в ожидании приговора. Ну же. Ударь меня. Джордж именно так бы и сделал. Но нет. Витторио ничего не делает. Эрл шумно выдыхает и, разворачиваясь, и выходит из парилки, оставляя меня наедине с расшатанными по его вине нервами.

Спустя пару секунд внутрь входят служанки. У меня нету уже никакого желания им перечить. Я молча позволяю им снять с меня одежду или то, что от нее осталось, после варварских действий Витторио. Приятный аромат трав помогает мне немного успокоится. Меня хорошенько пропарили, а затем вымыли пахучими шампунями и мылом. Узнаю этот запах. Такое же продавалось в лавке «Чистейшей Мари» на Торговой улице. Она, наверняка, познала те же разрушения, что и другие лавки торговцев. После меня ополоснули чистой водой и отвели в купель к каменному бассейну. Всюду стояли свечи и горели ароматные лампадки, в воде плавали цветы. Пол был устлан нежными розовыми лепестками. Но мне все равно было пусто. Пусто и одиноко.

Мне и раньше доводилось бывать в этом месте. Будучи троюродной сестрой покойного принца, я бывало что оставалась ночевать во дворце и не раз. Особенно во время каких-то праздников или приемов. Естественно не обходилось и без банных процедур перед сном. Но все те разы я ходила сюда не одна, а в компании дворцовых фрейлин или других женщин, что гостили у Его Величества покойного Императора Империи Священного Грифона. Сегодня это огромная каменная ванная была наполнена для меня одной. Я зашла в нее и села на внутри на предназначенные для этого уступы. Она оказывается такая огромная, если сидеть в ней одной.

Тихо…

Так траурно тихо, как не было здесь никогда раньше. Я помню, как тут раздавался веселый смех. Как мы с фрейлинами обсуждали наряды иностранных послов и их красивых и не очень жен. Обычно кто-то из нас, облаченный в полотенце, стоя меж теми колонами пародировал присутствующих на приеме, а остальные с азартом отгадывали, кто это. Мы с интересом обсуждали кому же после зимнего бала поступит предложение выйти замуж и от кого, ибо именно весна служила свадебной порой. Мы судачили о моде, о красивых прическах и украшениях из драгоценных северных камней. Кто же мог знать из нас тогда, что с севера сюда прибудет война, а не рубины, сапфиры, изумруды и бриллианты. Где же сейчас все эти фрейлины? Где весь придворный штат? Не могли же нордорийцы убить их всех. Кто же тогда будет следить за этим огромным дворцом. Прошло не больше суток, с тех пор, как я очнулась после лихорадки. Все, что было мне пока понятно, так это то, что много горничных, по крайней мере, все еще здесь. Да и повара, судя по сегодняшнему банкету тоже.

Да уж. Хочешь выжить в войне — становить поваром. Будешь ценным пленным. Любой захватчик будет хотеть есть. Вот только не будь наследницей. Это худший расклад, который можно себе представить. Ладно я все еще выясню.

— Вы понимаете нордорийский. Вы же родом с севера, так ведь? — спросила я у горничных, что вихрем кружились вокруг меня.

Одни подливали в ванную горячее молоко. Другие массировали мне руки и плечи. Самая младшенькая с виду корпела над маслами, которыми мне предстояло растираться после купели. Она растирала в ступке цветы и травы, доливая к ним персиковое масло.

— Да, Ваша Светлость. — тихо ответила самая старшая из. Та, которой на вид было лет сорок.

Что ж не удивительно. Глупый вопрос. Конечно, они оттуда. Ну или на крайней случай полукровки. Учитель Ментор рассказывал мне на уроках истории, что иногда имперские власти забирали из варварских семей детей, чтобы дать им лучшее будущее. Наша власть пыталась спасти их от нерадивых варваров и передавала на попечение детским приютам или в армейские корпуса, если речь шла о мальчиках. После они все служили на благо империи, в том числе и во дворце. Среди прислуги сложно было найти коренного представителя нашего народа. Подобное можно было счесть дурным тоном. Даже моя горничная Марфа была из племен менитов, что проживали на южных задворках империи. Как правило это были выходцы из завоеванных народов. Правда все они были преимущественно с западных или южных провинций, где народности уже веками жили под правящей рукой и надежной защиты Империи Священного Грифона.

Нордорийцев же можно было крайне редко встретить среди обслуги. Вильгельм I Завоеватель принес культуру на северные земли не более века назад. Ах, знал бы мой высокородный предок, преосвященный император, что там же эта культура и умрет. Нордорийцев почти невозможно было приучить к цивилизации и они по-прежнему были дикими и непокорными, будто бы только что вышли из этих своих дремучих лесов. Они вечно поднимали какие-то восстания и вели партизанские войны, не заслужено называя нас захватчиками. Неблагодарные варвары.

— Где весь дворцовый штат? Где фрейлины? Где камердинеры, канцлеры, хранитель печати, министры, административные управленцы, казначеи, где все, кто жил в этом дворце?

Про императорскую гвардию я молчу. Где они и их головы я уже догадываюсь. На министров у меня все еще была какая-то надежда. Вдруг они сбежали? В конце концов они лишь временно жили здесь, только если того требовала работа. В остальное время они находились в своих собственных домах и резиденциях.

— Многие из дворцового штата остались живы. Над нами лишь приставили нордорийских управленцев. — отвечала вся та же горничная. — Фрейлин переселили в западное крыло дворца. Многих уже выдали замуж за нордорийскую знать. Остальные сидят там, на таких же правах, как и Вы. Пару раз в неделю их выводят на прогулки в императорский сад. И… — запнулась служанка.

— И что? — не терпящим возражения тона спросила я.