– Мне жаль, если моя племянница оскорбила вас, но она яростно защищает тех, кого любит. Шелли пожертвовала многим, чтобы поддержать нас в нелегкой ситуации.

– То есть она не младшая медсестра?

Он медленно покачал головой:

– Нет. Эта роль была лишь временной. В нашем положении нам требовались свои люди внутри клиники. Шелли – дипломированный специалист, операционная старшая сестра отделения в Лондоне, – сказал он с оттенком гордости. – Нам есть за что быть ей благодарными.

Эмили не поняла, как он мог гордиться таким человеком. Она вспомнила последние несколько недель и поняла, что Шелли играла не только роль младшей медсестры, но и совершенно другого человека: когда нужно, оставалась в стороне, была милой… Должно быть, все это время она усмехалась про себя, когда Эмили наставляла и поучала ее. И, конечно, постоянно следила за ней… И тут Эмили осенило:

– Это ты разрешила мистеру Пателю поесть перед операцией?

Шелли вздохнула:

– Ты была просто великолепна, Эмили. Мне позарез нужно было вытащить тебя оттуда. Ты никогда не прекратила бы ее искать. Я была вынуждена там работать, чтобы следить за тем, куда ты суешь свой нос. Я очень надеялась, что ты погоришь на миссис Харрис. Я сказала Джиму Лэннингу, что ты сделала анализ на гемоглобин, когда он вышел в туалет. Надеялась, что Бэрроуз поверит, что ты его сделала и не сказала Лэннингу результат, после чего тебя уволили бы. Разумеется, Джим должен был спросить у тебя. Но он был дерьмовый медбрат. Он должен был и без всякого анализа видеть, что пациентке плохо.

– Она могла умереть! – воскликнула Эмили.

– Но ведь этого не случилось, верно? И Руперт уже отчитал меня, так что хватит твоих колкостей.

Эмили смерила ее презрительным взглядом.

– Вы должны стыдиться, а не гордиться ею, – сказала она Дэллоуэю.

– Мы не можем быть одинаковыми, Эмили, – тихо произнес он. – Шелли иногда доводит дело до крайности, но в душе у нее на первом плане стоят интересы Уолтера. За это я вынужден ее простить.

– Не могли бы вы потом снова надеть на меня кулон? – спросила она его.

Дэллоуэй кивнул:

– Конечно. Я понимаю, как он дорог вам. – Похлопал по пустому операционному столу. – Ложитесь. Мы готовы.

– А вы имеете право проводить такие операции? – спросила Эмили, отчаянно пытаясь остановить его. Вдруг еще не поздно отказаться? Побороться с ними? Отговорить Дэллоуэя от этого безумия?

Шелли неприятно рассмеялась:

– Ты ничего не знаешь о нем! – Она усмехнулась. – Ты понятия не имеешь о его ранней карьере. Руперт был пионером в области трансплантационной хирургии, работал в Лондоне и по всему миру в специализированных центрах. Его жизнь не сводилась к удалению одних лишь желчных пузырей. Пациенты боготворили его за то, что он спасал им жизнь пересадкой органов, – добавила она с благоговением.

– Спасибо, Шелли, – сказал Дэллоуэй. – Послушать тебя, так сейчас моя жизнь просто тоска зеленая… Приземляться на вертолете с группой трансплантологов не всегда было приятным делом. Иногда меня выворачивало наизнанку от этой чертовой штуки. И моя семья более чем восполнила волнение тех дней. Вы в надежных руках, Эмили. Я не позволю вам умереть.