- Сергей, предлагаю тебе работу в моем отделе. Изучим твои способности, их применение в науке и практике. Об условиях еще обговорим, думаю, что они будут привлекательные для тебя. Твоей учебе работа помехой не станет.

Предложение мне представилось интересным. До сих пор в изучении своего дара я шел интуитивно, путем проб, пусть и с максимальной осторожностью и просчетом. О серьезной научной базе не было и речи. Так что возможностями от сотрудничества с серьезным институтом пренебрегать не стоит. Да и общение со сведущими учеными может дать мне новые знания, пока же я варился в своем котле, хотя и не безуспешно. Ответил, в принципе уже согласившись на предложенную работу:

- Валентин Анатольевич, я не против. Но есть некоторые трудности, из-за которых мне придется отложить с Вашим предложением до лета следующего года. Я заканчиваю учебу в университете, у меня предстоит преддипломная практика. Буду ее проходить в институте математики и механики, где сейчас работаю. После защиты дипломного проекта смогу перейти к Вам.

- Денис Вениаминович, - обратился ученый к комитетчику, - можно ускорить с этим делом?

Тот кивнул головой, а потом добавил:

- Хорошо, я разберусь. Сергей, дашь мне свои данные по университету и институту, решу с ними.

На этом завершили первый разговор, через неделю со мной связался Денис Вениаминович и сказал, что в университете мне разрешили досрочную защиту и выдачу диплома, только нужно срочно представить проект. С институтом тоже решено, по завершению текущих тем там отпустят меня. В течении двух недель, как раз за рождественские каникулы, подготовил дипломный проект, в конце января защитил его и получил диплом специалиста по информатике и вычислительной технике. Отметили дома в семейном кругу приятное событие, происшедшее почти на полгода раньше установленного срока. К этому времени завершил с заданиями в институте, простился по доброму с Колычевым и сотрудниками отдела.

В начале февраля меня зачислили в штат института биологии и психологии Академии наук младшим научным сотрудником отдела биофизики. Заведующий, Валентин Анатольевич Артемьев, познакомил с сотрудниками отдела, тоже, как и руководитель, молодыми, ненамного старше меня. Общались они между собой просто, только по имени. Трое из них уже остепененные, кандидаты наук, еще у двоих защита диссертации на носу. Заметил, что заведующий поощряет в своих подчиненных стремление к научному росту, мне он тоже посоветовал поступить в аспирантуру здесь же, при институте. Ознакомил с тематикой НИР, в основном связанной с теоретической и медицинской биофизикой. Одна из групп отдела занималась именно биоэнергетикой человека. Вел ее сам Артемьев, в нее он и включил меня.

Насколько стало ясно из его объяснений, на первых порах мне отводилась роль подопытного кролика, но он недвусмысленно дал понять, что ждет от меня собственной программы исследований. Ему нужен творчески мыслящий экспериментатор, исследователь научных изысканий, а не тупой супермен, наделенный природой сверхспособностями. В таком подходе мы нашли полное взаимопонимание, цели у нас совпадают. Дав мне время осмотреться и немного освоиться в новой обстановке, Артемьев принялся расспрашивать о моих возможностях. Рассказал о своем энергетическом поле, выходе в ментал и астрал, проведенных экспериментах и открывшихся в них способностях.

Можно сказать, мой отчет поразил руководителя, особенно с астралом. Ментальный мир оказался ему хорошо известен, также как и оперирование аурой (он называл ее биополем), его характеристиками. Поведал некоторые сведения, о которых я не догадывался. Особо меня заинтересовали проведенные его группой исследование влияния биополя на физические объекты, как биологические, так и неодушевленные - растения, твердые и жидкие объекты, проводники и изоляционные материалы, диа-, пара- и ферромагнетики. Прямо на моих глазах провел несколько опытов - притягивал к своей ладони небольшие детали из металла, дерева и пластмассы, заставлял их перемещаться, даже летать.

После пришел черед испытаний моего поля. Вместе с Артемовым их проводили старший научный сотрудник Петр Сергеев, кандидат наук, мой непосредственный руководитель, и инженер Лена Золотарева, выпускница биофака нашего университета. Меня уложили на кушетку, облепили электродами по всему телу и подключили к измерительной аппаратуре. Интересно было смотреть на изумленные лица экспериментаторов, когда стрелки на приборах зашкалили. Попытки сменить градуировку чувствительных устройств к успеху не привели. Смогли справиться и замерить все же характеристики другими приборами, рассчитанными на гораздо большие пределы. Артемьев только проговорил обескуражено:

- Невероятно, такого просто не может быть! Сергей, все показатели твоего поля в тысячи раз превышают норму обычного человека. Напряженность, электрическая, гравитационная и магнитная силы, индукция, потенциал энергии - абсолютно все характеристики за пределами разумного! Есть уникумы, у которых эти данные превышают в десятки раз, но вот настолько - уму непостижимо. Как же такое возможно, Сергей?!

Устраивать паломничество к святому месту я не собирался, да и чувствовал, что полученный дар от Сергия Радонежского именно мне, а кому-то ни было. Отговорился словами:

- Не знаю, Валентин Анатольевич. Наверное, я уникум среди уникумов.

Видно по лицу заведующего, что мой ответ не пришелся ему по нраву. По-видимому, он привык в каждом феномене искать более-менее логичное объяснение, а тут такая неопределенность. Но пояснять ему большее не стал, пусть принимает как данность. Выдержал "просвечивающий" взгляд Артемьева, после продолжили с экспериментами. Я повторил перед группой исследователей проведенные ранее опыты в ментале и астрале. Сформировал энергетический луч различных размеров, вплоть до микронов, менял насыщенность, воздействовал им на структуру обрабатываемых материалов, разрезал на части, а затем вновь сваривал.

Эксперименты на биологических объектах оставили до их подготовки, надо вначале хорошо проработать методику исследований, подобных опытов в отделе еще не проводили. Пока же продемонстрировал сотрудникам группы самые простые опыты на себе - на реакцию, координацию движений, биоритмы организма. Менял частоту сердцебиения, остроту зрения и слуха, жонглировал различными предметами с закрытыми глазами, отбивал броски и удары сразу от всех сразу. Они увлеклись моим испытанием, даже перестали следить за приборами, стараясь хоть как-то поразить неуловимую цель.

Только когда остальные сотрудники собрались уходить домой - рабочий день закончился, пришли в себя, стали поспешно регистрировать результаты экспериментов, снимать с меня датчики и убирать аппаратуру. Заметно по горевшим глазам и охватившему азарту, что работа со мной вызвала живой интерес у моих новых коллег. Правда, у меня родилось некоторое опасение, что они в порыве исследовательского зуда начнут препарировать меня - вживлять зонды, разрезать на кусочки в поисках неведомого им источника моих феноменальных способностей. Что у одержимого ученого на уме, какая еще идея придет ему в голову - одному богу известно!

День за днем после занятий отправлялся в институт, здесь по несколько часов со мной проводили эксперименты, изучали и выводили новые характеристики моих способностей. Фантазия исследователей не знала пределов, изощрялись в творческом поиске, но до моего членовредительства все же не дошли. Сам я тоже пускался в опыты, уже смог повторить то, что показал в первый день Артемьев. Научился перемещать предметы силой своего сознания и поля. Начал с крошечного кусочка бумаги, обволакивал его полем, тянул в нужную сторону. Получилось не сразу, провел сотни проб, менял напряженность и полярность, пока не понял бесперспективность такого подхода. Нужен совершенно иной принцип взаимодействия с объектом, а не грубой силой, энергией, она просто проходила через предмет, не замечая его.

Метод обратной полярности и намагничивания объекта, которым пользовался Артемьев, тоже не помог, он просто не дал нужного результата. Наверное, природа моего поля отличается от традиционной, такая особенность тоже заинтересовала руководителя. Уже вместе с ним продумали другие возможные варианты решения казалось бы несложной задачи. Успех пришел после отработки почти десятка гипотез, многих экспериментов. Я просто распылил злосчастный кусочек до молекулярного уровня, перенес частицы в заданную точку, здесь снова восстановил прежнюю структуру. Внешне представлялось, что предмет внезапно исчез из поля зрения, через мгновение возник ниоткуда в совершенно в другом месте. Эффект вызвал немалое оживление в группе, Артемьев сравнил его с пресловутой телепортацией.

Способ оказался энергозатратным, но для моего резерва практически неощутимым, зато удавалось таким образом перемещать гораздо более массивные предметы, чем клочок бумаги. Правда, что будет с живыми объектами, сохранят ли они при подобном, можно сказать, варварском, методе свою жизнь - неизвестно, надо тоже опробовать. Меня такой способ не удовлетворил в полной мере, просто оставил как возможный вариант, применимый в особых случаях. Понадобились еще недели, даже месяцы кропотливой работы, головоломных исследований, пока добился приемлемого решения. Я частицей своего сознания внедрялся в молекулярную структуру объекта, создавал вокруг него собственное поле и уже вместе с ним перемещался на любое расстояние, в идеале - бесконечное.