Похоже, даже поспать мне нормально не удастся. Происходящее сейчас мало напоминало обычный сон — слишком реальными были ощущения: и невесомость тела; и густота серого тумана; и давящая чернота пустого пространства, правда, таким оно оставалось недолго.
Со всех сторон начали появляться мыльные пузыри, заполняя всё вокруг, и вроде бы ничего в этом такого (похоже, я уже перестаю чему-либо удивляться), но они были размером с меня, и в их цветных разводах плясали сцены чужих жизней, словно снятые на камеру. Детально рассмотреть, что там показывали, было нереально, потому что они близко ко мне не подплывали — огибая по широкой дуге, пузыри парили себе дальше по своим делам.
Но вот один из них решил не менять своего курса и, оказавшись прямо передо мной на расстоянии вытянутой руки, замер. Присмотревшись, я удивленно распахнула глаза и чуть ли ни носом уткнулась в хрупкую маслянистую поверхность, чтобы как можно лучше всё рассмотреть, ведь там я увидела себя, точнее не совсем себя, а ту девушку, тело которой видела на скалах. Не удержавшись, коснулась полупрозрачной стенки пузыря, и меня тут же затащило в сцену, которая явно была из прошлого.
Моё тело бесплотной тенью замерло в той самой кухне, где я только что уснула, правда сейчас она была более опрятна, а на широком столе лежало много продуктов, словно готовка была в самом разгаре, и некто помешал, выгнав повара с его территории.
Девушка, ещё совсем ребенок, сидела прямо на полу в ворохе пышной юбки, почти что у самых ног мужчины облаченного в черный камзол. Корсаж ее синего платья сидел так плотно, что складывалось впечатление, словно портной решил сэкономить на нем ткань, в то время как нижняя часть была ей просто перегружена. Серые, совсем детские, глаза с ужасом и не совсем понятной решимостью смотрели на худощавого мужчину, что возвышался над девушкой. Вся внешность незнакомца вызывала отторжение, начиная от, словно присыпанных пеплом волос и заканчивая угольно черными глазами.
— Элайза, значит, ты решила пойти мне наперекор, — словно играя на контрасте голос мужчины, был низким, хриплым и завораживающим. Поглаживая ладонью затянутой в перчатку навершие глянцевой трости, он неотрывно смотрел на жертву у своих ног так, словно именно там ей и место. — Не станешь подписывать бумаги, и отказываешься от контракта? Тогда ты просто сдохнешь в своем родовом гнезде от голода, ведь, громким именем сыт не будешь.
Презрительная улыбка растекается на тонких мужских губах, и незнакомец медленно, словно давая девушке шанс передумать, разворачивается и покидает комнату. В кухне даже словно светлее стало, едва облаченный во все черное человек бесследно растворился за пределами этого видения. Девочка же закрывала бледное лицо руками и уронила его на свои колени, заходясь в тихом плаче. Меня начинает выталкивать из событий чужой жизни, но ещё долго я слышу упрямые слова:
— Я обещала, никогда и никому не достанется… ни я, ни Эйэрэсс…
Мне стало так жаль эту девочку, что захотелось ухватить её за хрупкие плечи и прижать к себе. Дело даже не в том, что если бы не белые толстые косы она была бы точной копией меня в подростковом возрасте. Просто её опущенные плечики и тонкие пальцы, судорожно сминающие ткань юбки, просто кричали об одиночестве. Даже проваливаясь в тяжелый липкий сон я проклинала того мужчину, что бросил такие слова фактически ребенку, и задыхалась от злости и боли в груди, ведь он оказался прав — она не выжила.
Глава 3
Когда мои глаза распахнулись, первой мыслью было то, что я должна узнать, как погибла уже не такая чужая девушка, и попытаться выдать себя за неё. Именно странное совпадение наших лиц и созвучность имен, Лиза-Элайза, натолкнули меня на идею как бы заменить её. К тому же если её убили, то едва тот, кто это сделал, встретит меня, то выдаст себя с головой. Сомневаюсь, что можно остаться хладнокровным, когда увидишь перед собой свою жертву в полном здравии. Почему-то поверить в то, что она сама спрыгнула в море, было трудно, да и зачем тогда она готовила ужин? Вот и напрашивался только один ответ — её убили. Потому вытекающая из этого идея выдать себя за Элайзу казалась мне всё более удачной.
Во-первых, для начала это избавит от ненужных вопросов (если конечно будет, кому их задавать): “Откуда я взялась?” и “Кто такая?”. А во-вторых меня просто одолевало желание сделать всё, чтобы отомстить обидчику моего двойника из видения, и кто знает, может даже найти её убийцу. Да, я сама здесь как слепой, только родившийся котенок, кто бы меня саму защитил, но правосудие же должно быть в этой стране — иначе общество не построить — вот они пусть и накажут виновных, я даже тогда буду готова признаться, что не являюсь той бедной девушкой.