Щелчком пальцев она сбила успевшую забраться на ботинок пиявку, и начала показывать личным примером, что надо делать.

— Нет, я не понимаю, почему мы идем пешком?

— А, ну да, мы же великие маги, — хихикнула Пако, — даже подтираемся исключительно при помощи магии! Ты когда-нибудь летал над джунглями?

Совместное преодоление топей сближает, и они как-то незаметно перешли на «ты». Впрочем, остальные тоже переходили на «ты», без всяких там болот, и Пако даже знала, что тому виной — ее внешность и телосложение. Когда ты маленькая и хрупкая и выглядишь максимум на двадцать, в тебе и видят юную девушку, а не женщину вдвое старше, опытную магичку и шаманку, смотрительницу заповедника, внучку знаменитого Эр Хордоха, Говорящего с Лесом. Несколько раз она даже подумывала сменить внешность, да так и не собралась, поглощенная ежедневными делами, браконьерами, магическими существами и прочими вещами.

— Нет, но...

— Сверху все вот это, — Пако взмахнула рукой, — выглядит единым сплошным зеленым ковром. Ни примет, ничего. Чтобы ориентироваться, нужно постоянно летать, запоминать ориентиры, уметь садиться в mishmash(4) лиан и веток, а это значит — нужно летать днем, с угрозой нарушения Статута. Поэтому ни мы, ни браконьеры тут не летаем, ни на метлах, ни на летающих конях, бессмысленно все это и опасно, а коней еще и кормить надо, жрут за четверых и гадят за семерых. Ты не стесняйся, тщательнее смывай сок, а то разъест и все равно останешься без штанов!

— А как же Репаро? — спросил Гилдерой.

— Репаро! — фыркнула Пако. — Burro que nem uma porta?(5) Чему вас там вообще учат в эти дни? Репаро — это если бы ты штаны себе порвал, широкими прыжками удирая от ягуара, а когда их сок волшебных растений разъел, хоть зарепарься! Готов? Пошли!

Она взвинтила темп ходьбы, ощущая, что они опаздывают. У браконьеров была большая фора по времени, слишком большая. Даже того, что Пако и Гилдерой прыгнули через один из стационарных портключей, раскиданных по территории заповедника, в конечном итоге могло оказаться недостаточно. Поэтому Гудящее Ущелье? Ее просчитали, поняли, что она первым делом проверит самые удобные для отхода маршруты?

— А как же аппарация? — не унимался Гилдерой.

— Что аппарация? — сварливо отозвалась Пако. — Внимание, настойчивость, концентрация? В джунглях, которые меняются за ночь? Регулярно на таких умников натыкаемся, обычно когда их уже объедят!

Она ощутила, что дыхание сбилось, и замолчала, сосредоточившись на движении.

* * *

— Ты что думаешь, у нас тут центр мира, где каждый маг в десятом поколении, умеет аппарировать, сам делает порт-ключи, варит зелья и живет, как король, только без поданных? — сердито спросила Пако, продолжая прерванный ранее разговор.

Злость ее была вызвана следами на земле, точнее говоря на камнях. Браконьеры... семеро, судя по следам, все же успели и даже рискнули войти в ущелье под вечер, то ли торопились, то ли знали секрет, как спастись от гудения.

— Ты же говорила, что браконьеры — опытные маги, — заметил Гилдерой.

— Опытные в подобных делах, это не значит, что они знатоки всего на свете и великие маги. Те, кто хорошо учился, редко идут в браконьеры, есть и более надежные, менее опасные способы заработать себе на кусок хлеба.

Пако смерила взглядом ущелье, посмотрела на заходящее солнце и начала доставать палатку. Ночью она узнает все, что нужно, а сейчас лучше подготовиться, пока солнце еще не село. Гилдерой молча занялся приготовлением ужина, к вящему удивлению Пако, уже собиравшейся достать пригоршню сухой питательной смеси собственного приготовления. Ей даже стало немного любопытно, что из этого выйдет, и она решила не вмешиваться.

— Пойду прогуляюсь, — сообщила она, а Гилдерой лишь кивнул молча в ответ.

* * *